Внизу было темно. Лучина тусклым огоньком едва освещала ближайшую кучу мешков с мукой. С топором на изготовке Феокрит медленно, почти на ощупь, спустился по лестнице.
У ворот копошилась невысокая фигурка. Заметив наёмников, она вскрикнула.
— Пожалуйста, не надо, не убивайте, — послышался молодой голос.
— Девка! — воскликнул Бассо. — А тот кто был? Небось, мельник? Ловко ты ему черепушку раскроил. Засаду устроил, гад! Повезло же нам!
Феокрит огляделся и прислушался. Большой амбар был завален холщовыми мешками с зерном и мукой. Тёмные углы не просматривались.
— Гляди в оба, — предупредил Феокрит. — Вдруг ещё кто караулит.
Сам же он направился к испуганной селянке. Толстощёкая, веснушчатая девка, ещё совсем молодая, дрожала, прислонившись спиной к створке ворот, и постоянно всхлипывала.
— Не трогайте, пожалуйста, не убивайте, — не прекращала повторять она.
— Тьфу, ты, — сплюнул Феокрит, — нехорошо получилось. Небось, отец её там был.
— Во как! Нам, получается, тоже баба перепадёт, — радостно воскликнул Бассо. — Кто первый?
— Ну уж нет, довольно с меня. — Феокрит запихнул топор за пояс. — Пусть идёт на все четыре стороны. Мы её не тронем.
— Да ты что, друг! Я баб уже месяц не щупал. И ты хочешь такой возможности меня лишить? Головой не повредился?
— Поверь, я не меньше твоего бабу хочу, но боги свидетели, тошно мне вот так. Пусть идёт с миром. Доедем до города — там погуляем.
— Да будь ты проклят! — выругался Бассо. — Что ж это такое-то! Ну тебя в пень! — он ударил кулаком по стене. — Ох, не был бы ты мне другом… Ладно, так и быть. Дерьмо! Пусть катится. Только куда она пойдёт? Тут одна дорога — в деревню. А там — наши.
— Пусть здесь сидит тогда.
Вдруг Бассо замер:
— Слышишь?
— Что? — Феокрит прислушался.
— Орёт кто-то.
Со стороны деревни доносились женские вопли. Оставив напуганную девку, оба наёмника выбежали из мельницы и поспешили к домам.
Когда оба запыхавшихся наёмника добрались до деревни, им открылась следующая картина. На пятачке между дворами полукругом столпились солдаты, в центре стояли Ясон и Маркус, у ног их сидели пять девиц, кто в нижних рубахах, кто совсем без одежде. Шестая в рваной камизе привалилась к стене ближайшей избы и истошно вопила: ладонь её была прибита ножом к доскам. Чуть в стороне от общего сборище два солдата разводили костёр, а на земле сидел подручный Корд, держась за окровавленную шею.
— Что тут происходит, — спросил Феокрит Юстина.
— Вон та хотел подручного прирезать, — ответил тот, кивая на женщину с прибитой к стене рукой. — Ясон распорядился сжечь сарай с людьми, а потом всех баб казнить.
Когда костёр разгорелся, солдаты похватали зажжённые ветки и побежали закидывать их на крышу постройки, в которой были заперты деревенские жители. Солома быстро занялась огнём. Языки пламени резво метнулись вверх по скатам крыши, источая едкий дым. Люди кричали, просили выпустить, кто-то пытался выбить ворота, но те предусмотрительно были заколочены досками. Женщины взвыли пуще прежнего, одна вскочила и бросилась к горящему сараю, но какой-то наёмник схватил её и швырнул обратно на землю. Ясон наблюдала за происходящим, и на его полном, щекастом лице читалось полнейшее равнодушие.
А сарай разгорался, поглощённый буйной стихией, и скоро превратился в огромный костёр. Крики внутри замолкли — никто больше не пытался выбраться. Стропила с треском рухнули.
— Приготовьтесь, — шепнул Феокрит Юстину, Бассо и Трюгге. — Контролируйте десятников и подручного.
Затем направился к Ясону:
— Господин друнгарий, а разреши я этих сук сам зарублю. А то совсем распоясались.
Друнгарий смерил бывшего десятника суровым взглядом маленьких свинячьих глазок.
— Они будут повешены, — сказал он, — но если так желаешь расправы, найди верёвку.
Феокрит подошёл ещё ближе:
— Зачем верёвку? Столько мороки. Может топором?
Ясон оказался на расстоянии вытянутой руки. Рядом стоял Маркус и искоса поглядывал на разговаривающих.
— Прекратить споры, солдат! Иди за верёвкой, — приказал Ясон и снова уставился на пламя догорающего строения.
За время похода Феокрит не забыл старую разбойничью привычку: потайной нож всегда был с ним, прятался в рукаве, готовый в любой момент пойти в ход.
— Ну за верёвкой, так за верёвкой, — Феокрит пожал плечами. Правую руку он завёл за спину.
Дым серым маревом стоял в воздухе. Ясон, уверенный в собственной неприкосновенности, больше не смотрел на наёмника. Обернулся, лишь когда Феокрит оказался в шаге от него. В маленьких свинячьих глазках друнгария отразился ужас, из могучей шеи его струилась кровь, заливая дорогую ламеллярную броню. Следующий удар в горло не оставил Ясону шансов: Феокрит знал, как и куда бить ножом. Друнгарий захрипел, судорожно хватаясь за раны, и рухнул наземь. Женщины завизжали пуще прежнего и поползли прочь. Маркус смотрел то на Ясона, то на Феокрита, соображая, что происходит.