Хадугаст почти ничего не видел перед собой и не понимал, куда идти. За ним шагало около двух десятков решительно настроенных мужчин, готовых порезать любого встречного. Вокруг сновали люди, а в голове повис туман — тяжёлый, мутный. Хадугаст решил отправиться к главной площади в надежде, что там, наконец, поймёт, в чём дело. Но чем ближе пробирался к центру, тем больше вокруг становилось народу, и наконец, бойцы упёрлись в непроницаемую стену человеческих спин. Впереди образовалась давка, люди двигались в сторону ворот замка, но их было слишком много для узеньких улиц. Кто-то лез с пожитками, кто-то без всего, лишь бы спастись самому. Крики, ругань, детский плач и визг стояли над забитыми кварталами. Толпа застряла в ловушке собственного страха. Недалеко заорала женщина — истошно так, пронзительно. «Помогите!» — вопил кто-то. Над головой некоторые держали факелы и фонари, заливая копошащуюся людскую массу красно-оранжевыми отблесками.
«Преисподняя! — возникло в задурманенном мозгу Хадугаста. — Мы попали в преисподнюю! Это души убиенных идут в пасть Врагу человечества». Казалось, ещё миг и его самого затянет безумие давки.
— В обход давай! — крикнул сэр Ратхунд, пытаясь переорать толпу. — Сюда бесполезно ломиться. Назад!
Голос сэра Ратхунда вытащил из прострации. Хадугаст сплюнул, развернулся, растолкал идущих за ним воинов и быстро зашагал во тьму, сбивая по пути горожан, которые ломились в сторону центра, не понимая, что их там ждёт.
— Они всех убьют, — слышались голоса из темноты, — бежим в замок!
— Бадагар ничего нам не сделает, он нам не враг, — возражали другие, — сидите, где сидите. Не рыпайтесь.
Хадугаст рвался к воротам, внутри бурлила ярость, «Да как они посмели! Сволочи! Предатели! Порежу на лоскуты», — повторял он про себя.
Впереди замелькали факела. Шли люди. Много людей. В отблеске огня виднелись топоры, рогатины и щиты.
— Вон они, — сэр Ратхунд ткнул пальцем в сторону идущих, — зададим жару засранцам!
Хадугаст издал устрашающий клич и ринулся на врага, за ним последовали остальные. Лязг железа, стук и треск дерева смешался с криками и руганью. Завязался бой. Противники сбились в кучу, ощетинившись копьями. Два коленопреклонённых и солдаты гурьбой налетели на их щиты, стараясь достать тех, кто прятался за ними.
Чьи-то морды прорисовывались во тьме. Злые, бородатые, будто звериные, а не человечьи. Хадугаст яростно колол их. Клинок то ударялся в доски, то вспарывал что-то мягкое, вырывая очередной болезненный вопль. Перед взором мелькнуло лицо, в котором застрял меч, затем оно пропало. Первые ряды повалились в грязь, Хадугаст лез дальше, по щитам упавших, по ещё шевелящимся телам, не обращая внимания на мелькающие перед глазами копья и топоры. Рубил и колол. Неистовая работа разбередила недавнюю травму плеча, и плечо начало стрелять болью, будто туда при каждом движении вонзалась пика. Но Хадугасту было плевать. Перед глазами всё плыло, хмель никак не желал уходить, могучий воин едва ли понимал, что происходит в этой кровавой мешанине.
— Уходим! — раздался хриплый крик сэра Ратхунда, — их слишком много, нам не сдюжить. Отступаем!
Двинув ногой в подставленный щит, Хадугаст отпихнул ближайшего противника, отмахнулся заляпанным кровью мечом от рогатины и, спотыкаясь о лежащих на земле бойцов, ринулся за сэром Ратхундом, который уводил остатки отряда во мрак ночных улиц.
Хадугаст бежал, не зная, куда и зачем, а рядом раздавалось тяжёлое дыхание солдат. По обе стороны высились глухие стены двух-трёх этажных домов, нависающие чёрными тушами выступающих этажей. А под ногами чавкала грязь. Опять споткнулся о чьё-то тело. Все, кто попадались на пути, отскакивали прочь. В страхе завизжала женщина: верно, думала — захватчики.
— Куда бежим? — крикнул кто-то рядом, и Хадугаст узнал голос кнехта Фолькиса. — Спрятаться надо!
Компания остановилась. Люди тяжело дышали. Сейчас их никто не преследовал, но оставаться на улице было опасно: противник мог оказаться где угодно.
— Дело говорит, — заметил сэр Ратхунд, откашлявшись после долгого бега. — Если враг в городе, сегодня нам точно не выбраться, — он огляделся. — Проклятье! Моего оруженосца убили. Сволочи.
Хадугаст тоже окинул взглядом воинов. В темноте было сложно кого-то рассмотреть, но низкорослую фигуру Мабона он узнал сразу — кнехт держался за плечо. Прислонившись к стене дома, стоял Фолькис. Хадугаст мысленно порадовался, что его люди уцелели. Были тут и ещё четыре бойца — похоже, из наёмников.