Позже, когда ополченцы перешли в наступление и освободили часть территории, её тело вместе с телами полутора десятков гражданских людей нашли в полузасыпанном землёй овраге. Вот тогда Илья осознал: что бы там ни говорили о новой власти Украины, каким бы мёдом эту власть не мазали – это обыкновенные фашисты. В его опустошённой страшной потерей душе сформировалось убеждение – человека, впитавшего идеологию фашизма, исправить невозможно, его можно только уничтожить. Ждать, пока эта мразь, как в сорок первом, приползёт в Россию, он не станет. Илья примкнул к добровольцам и отправился в Донбасс воевать, чтобы совместно с ополченцами остановить фашистов в самом начале, пока дело не дошло до новой большой войны. Мир, как никогда, был к этой войне близок.
Глава 2
Странные похитители
Илья оборвал воспоминания, захотелось в туалет. Осторожно встал и, опираясь здоровой рукой о топчан, тихонько пошёл в угол. Там и в самом деле был биотуалет, вполне современный и удобный. Мысли вернулись к реальности. Где он? Похитили его или спасли? Когда вышел из туалета, тихонько подёргал дверь. Заперта. Значит, всё-таки в тюрьме, если держат под запором.
Едва доковылял обратно до топчана и улёгся, пришла доктор Вера. Внимательно посмотрела на него и спросила:
– Во время прогулки до туалета голова не кружилась?
Илья опешил: через стены видит что ли? Но вопрос задал более правдоподобный.
– У вас что… тут камеры слежения висят?
Женщина посмотрела на него с искренним удивлением.
– Какой ты недоверчивый. Нет тут камер, просто по времени ты уже должен был сходить в туалет. Я же сказала, что мы не желаем тебе зла.
Она говорила просто и доброжелательно. Илья не преминул воспользоваться её добродушием, чтобы хоть что-то прояснить.
– Кто это "мы"? Кроме тебя, тут ещё кто-то есть? Ты ведь так и не ответила на вопросы: где мы находимся и кто и зачем меня похитил? Или тебе не разрешают этого делать?
Доктор Вера пытливо посмотрела на пациента, на веру упрямец ничего не примет, рассказывать правду – преждевременно.
– Со временем всё узнаешь. Сейчас скажу одно: мы не враги. Подобрали тебя раненого и увезли от преследователей. Ты был без сознания, поэтому ничего этого не помнишь.
– А где мы сейчас?
– В безопасном месте, в безлюдной части сибирской тайги.
Илья недоверчиво уставился на женщину. Пермский край и сибирская тайга далеко не рядом. Что это – розыгрыш? Смотрит серьёзно, в глазах нет и намёка на смешинку. Надо дожимать, может, в чём-то проговорится.
– Понятно, – мрачно усмехнулся он, – значит, всё-таки отловили и запихали в психушку. Вы сами здесь в каком качестве: в роли врача или пациента?
– Илья, я просила обращаться ко мне на ты. Я здесь в качестве врача, но лечить буду не столько твою психику, с этим у тебя всё нормально, сколько твою рану и мозги, – она ласково улыбнулась, – голову придётся чистить и наполнять новым содержанием.
Илья понял её фразу по-своему, он опасался именно этого – не могут переубедить, "разубедят" с помощью спецтехники.
– Слышал о таком методе, – заговорил он тоном обречённого человека, – голову выпотрошите и оставите девственной, как у младенца. Или забьёте нужной вам чепухой. Кому я так сильно насолил?
Вера посмотрела на него со смешанным чувством досады, сострадания и восхищения: "Прекрасный артист!"
– Да, сильно тебя отформатировали. Ты, кроме себя самого, кому-нибудь веришь?
– Себе-то уже перестал верить. Мир скатился в такое болото, кругом одни враги.
Женщину начал забавлять этот упрямец. Придумал сценарий с похищением и не выходит за рамки этой легенды. Чем убедить его?
– Тебе придётся просто поверить мне, иначе то, о чём мечтаешь, никогда не сбудется.
– Вы что… уже влезли в мою голову, – упёрся он взглядом в женщину, – "сыворотку правды" что ли вкололи?
– Ничего тебе не вводила. Узнать все твои секреты или заблокировать память, чтобы ты даже родителей забыл, могу и без всякой сыворотки. Но в этом нет необходимости. Мечту твою можно вычислить по твоим действиям, ты ведь хочешь, чтобы в стране и на планете восторжествовали разум и справедливость?
"Как сразу не догадался, она не просто врач, она обладает гипнозом!" – подумал, а вслух с мальчишеской дерзостью и вызовом спросил: