Наконец, он решился.
— Мы отправляемся на Эргистал, — сказал он, показывая сообщение. — Не знаю, что нас там ждет. Даже не уверен, что мы туда доберемся.
Он ожидал, что Антонелла испугается, но она осталась спокойной. “Вероятно, она полностью доверяет мне, — с горечью сказал себе Корсон, — и это хуже всего”.
Он подошел к ней и поцеловал.
Потом они вышли и направились к гипрону. Корсон привязал Антонеллу, потом закрепился сам. На мгновенье он заколебался, таким абсурдным показалось ему выкрикивать слово “Эргистал” вместо обычного понукания. Откашлявшись, он неуверенно произнес:
— ЭРГИСТАЛ!
И мир вокруг вновь изменил цвет и форму.
17
Они вынырнули над широкой равниной, с которой поднимались столбы дыма. Какие-то пульсирующие артерии пересекали небо, придавая ему зловещий вид. На горизонте, над низкими, но отчетливо видимыми горами, вздымались три столба пламени.
Они быстро спускались, а внизу вольтижировали сверкающие насекомые. Корсон с удивлением узнал рыцарей в латах. С копьями наперевес они атаковали высокие травы. Внезапно саванна вздрогнула — это индейцы с орлиными перьями в волосах поднялись, хрипло крича, и выпустили тучу стрел. Кони встали на дыбы, началась свалка — гипрон проскочил мимо. Потом в воздух взвилась еле видимая струя гейзера, и гипрон отскочил во времени и пространстве. Горы слегка изменили свое положение. На этот раз равнина была пуста и испятнана воронками, но небо не изменилось.
Какое-то движение привлекло внимание Корсона. В сотне метров от него медленно двигался огромный валун. Только геометрическая форма выдавала его механическую природу. Это был танк, такого большого Корсон никогда не видел. Ему показалось, что машина движется к пригорку, где могли скрываться какие-то устройства, или же он сам был укреплением. На боку у гипрона Корсон чувствовал себя совершенно беззащитным. Ему очень хотелось ступить на твердую землю и поискать убежища на этом поле, распаханном войной. От пригорка оторвался черный предмет, похожий на линзу с вибрирующими краями, описал сложную кривую и понесся к танку. Он ударил в броню, и во все стороны брызнули искры. Через мгновенье снаряд взорвался, ничем не повредив танку — на нем осталась лишь ровная блестящая царапина. Танк, как ни в чем не бывало, полз вперед.
И вдруг совершенно неожиданно земля расступилась, обрушилась под тяжестью машины, как волчья яма. Та наклонилась и выбросила манипуляторы в надежде зацепиться за край, но напрасно. Тогда танк попытался отступить и повернулся на месте, но не сумел остановиться и начал сползать по обрыву. В его бортах открылись люки, из них начали выскакивать люди, едва заметные в маскировочных накидках, цвет которых менялся в зависимости от цвета местности. Люди бросили в яму гранаты, и оттуда вырвались клубы огня и дыма. Крышка ловушки наклонилась еще круче и замерла. Однако наклон был слишком велик, а поверхность слишком гладка, чтобы танк мог по ней подняться. Он перестал сопротивляться и почти вертикально завис в яме. Моторы, до сих пор тихие, оглушающе взвыли и остановились. Еще несколько людей выскочили из люков и присоединились к тем, что старались выбраться на равнину. Тогда из пригорка вылетели пять ракет и взорвались, заливая все вокруг огнем, люди в нем мгновенно сгорали. Уцелевшие укрылись в воронках.
Все это продолжалось не более тридцати секунд. Гипрон оставил крепость по левую сторону и летел так низко, что был вынужден перескакивать через холмы и пригорки. Наконец он приземлился под защитой скального гребня.
Корсон заколебался. Ему не нужно было управлять гипроном. Он вполне мог довериться инстинкту самосохранения Бестии, она удержит их за пределами досягаемости любого оружия в пространстве и времени. Но у гипрона могло быть совершенно другое представление об опасности, нежели у его кавалеристов. Он мог не бежать от тучи активных газов, которая разрушила бы скафандры.
Наконец Корсон решил воспользоваться минутой относительного затишья. Он отстегнулся сам и освободил Антонеллу.
Местность походила на полигон. Камни, скатившиеся со склона, создали у его подножия что-то наподобие укрытия. Корсон взял Антонеллу за руку, и они побежали. На полпути он заметил, что на равнине расцвел красный цветок, и бросился на землю, потянув за собой Антонеллу. Кувыркаясь, они докатились до углубления между подножием и каменным валом. Снаряд ударил в склон горы, словно молот циклопа. Когда пыль рассеялась, Корсон заметил, что гипрон исчез.
— Это не ядерный заряд, — сказал он и посмотрел на равнину. Эргистал… Это похоже на поле битвы. Самое большое из всех возможных.
Антонелла вытерла пыль с лица.
— Но кто сражается? И с кем?
— Понятия не имею, — сказал Корсон. — Все это выглядит совершенно бессмысленным.
Впрочем, не меньше и не больше, чем любая война. Обычная война, по крайней мере, означала хорошо укрепленные лагеря и четко определенных противников. Здесь же, казалось, все сражаются со всеми. Почему рыцари в латах бились с индейцами? Где находились города и империи, что вели эти войны и одновременно были желанными трофеями? Что скрывало это розовое пульсирующее небо, лишенное солнца и лун? Даже горизонт казался фальшивым, уходящим в бесконечность, как будто поверхность Эргистала была одной безграничной плоскостью. А если это была огромная планета, то почему притяжение было нормальным или близким к нему?
— Воздух, кажется, пригоден для дыхания, — сказал Корсон, взглянув на вшитые в рукав анализаторы. Он снял шлем и набрал воздуха в легкие. Он был холодный, безо всякого запаха. Лицо овевал легкий ветерок.
Корсон снова отважился поднять голову над камнями. До самых дальних гор равнина выглядела одинаково уныло. Тут и там поднимался к небу дым. Потом он заметил блеск молнии и снова нырнул вниз.
Им некуда было идти.
— Нам нужно перевалить через гребень, — сказал он. — Может быть, наткнемся на…
У него не было ни малейшей надежды встретить союзников или даже просто разумное существо. Они с Антонеллой оказались посреди невообразимой войны.
В небе появилась черная точка, за ней тянулась полоса дыма, образуя символы. Первая серия была совершенно непонятной. Во второй Корсон с трудом распознал буквы кириллицы. Третья состояла из одних точек, зато четвертую он прочел, не дожидаясь, пока аппарат закончит свою работу.
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА ЭРГИСТАЛ.
Черная точка быстро исчезла за гребнем, а символы и буквы лениво поплыли по небу к горам.
Корсон пожал плечами.
— Пойдем, — сказал он.
Они поднялись по крутому склону, и Корсон осторожно выглянул из-за гребня, отлично понимая, что представляет собой прекрасную мишень. От удивления он едва не упал. Второй склон горы полого понижался к идеально ровному пляжу. Голубое, абсолютно спокойное море тянулось до горизонта. В нескольких кабельтовых1 от берега около дюжины парусных судов обменивались артиллерийскими залпами, в стороне пылал корабль со сбитой мачтой. На пляже, в нескольких сотнях метров друг от друга, были разбиты два лагеря. Палатки одного были голубые, другого — красные. На ветру трепетали боевые знамена. Между лагерями стояли друг напротив друга две шеренги солдат и по очереди стреляли залпом. Корсону показалось, что он видит то и дело падающие тела. Он слышал залпы, громкие команды офицеров, рев труб и, время от времени — глухой грохот корабельных орудий.
Перенеся взгляд поближе, он заметил, что из углубления в грунте начал подниматься огромный, серый, мягкий и почти круглый предмет, невидимый в обоих лагерях из-за складок местности. Какой-нибудь заблудившийся кит?
Недалеко от них, метрах в ста за лагерем голубых, у деревянного стола сидел какой-то человек и спокойно писал. На голове у него была синяя треуголка с белой кокардой, а одет он был в странный бело-голубой сюртук с золотыми эполетами. К поясу была прицеплена длинная сабля.