Пока я занимался мозгоблудием, Кузьма практически собрался. Схватил свой потрёпанный рюкзак, с которым наши деды на фронт уходили. Стал развязывать узелки, что-то выхватил из него и побежал на Гром-камень. Мне тоже стало интересно, и я направился следом за ним. Забежав на камень, он стал посыпать его махоркой. Хоть я и не видел её лет тридцать, но узнать её ещё в состоянии по запаху. Тем временем Кузьма присел на корточки, достал из рюкзака карандаш, чем-то похожий на железный стержень.
- Это свинец, - старательно выводя узоры и какие-то символы и иероглифы на монолите, пояснил он мне.
- Кузьма, ты чего? Никак, демонов решил вызвать?! - это я пошутил так, остро.
- А чего их вызывать? Они и сами появятся скоро, на кровь твою, - не отвлекаясь от своего дела, на полном серьёзе ответил он. И так для него это прозвучало буднично, что я как-то сразу немного струхнул.
- Задержит их часа на два, - любуясь своей работой, проговорил он, - а там и успеем из эпицентра выскочить.
- Так это что ж, всё из-за моей крови?.. - сразу напрягся я.
- А из-за чего же ещё?! - удивился он. - Вся нежить в радиусе пятисот километров знает, что ты инициировался в этом мире. Ты хоть раз, когда купался на речке или озере, резался? - он убирал карандаш и кисет в свой допотопный потрёпанный рюкзак. Я напряг как мог свою девичью память.
- Да вроде нет, что-то не припоминаю. Проносило как-то всегда. Вот друзья по пьяни, эти да. Каждый раз в обязательном порядке, кто-нибудь всегда ногу об склянку пропорет. Кровищи, как с того кабана. А я как-то нет, никогда. По крайней мере, не помню.
Где-то со стороны города раздался гул вертолёта.
- Надо поторапливаться! - Кузьма схватил рюкзак и стал вприпрыжку спускаться с горы к берегу озера. - За мной! - он махнул мне рукой. Я, гружёный как альпинист, стал перебирать своими ногами следом за ним. На другой стороне острова в камышах стояла довольно ржавая казанка. Корыто, конечно, ржавое, а вот японский движок был, скорей всего, новый. Покидав в лодку вещи, Кузьма оглянулся.
- Кукуня! Ты где, стервец? Шельма такая... - стервец быстро прыгал по тропинке с горки, не расставаясь со своей краснопёркой, хвост которой всё время путался у него под лапами. Он быстро запрыгнул на корму лодки и спрыгнул на её дно, наконец, с облегчением выпустив рыбину из пасти. Кузьма завёл движок 'Ямахи'. И дал по газам. Лодка приподняла свой нос и стремительно стала набирать обороты. Движок взвыл, подняв волну. Лодка стала резко поворачивать за ближайший остров. Скинув обороты, Кузьма взял бинокль и стал тщательно рассматривать голубое небо.
- Военные! - вертолёт петлёй заходил над моим островом.
- Очень плохо! Видимо, святая инквизиция, - Кузьма кивнул в сторону удаляющегося гула вертолёта. Я сидел и только хлопал своими глазами, не веря им, то поглядывая на этого сумасшедшего, то на голубое небо.
- Эх, - вздохнул он, - расшурудил ты, Серёга, змеиное гнездо! - он добавил немного оборотов на 'японце', чтобы из-за соседнего острова нас не было видно воякам. Ни фига я в дурдом попал! Такого просто не может быть, явно мне это снится... Мне, так сказать, всегда странные сны снятся, можно сказать, явные, я не только чувствую свежий ветер или запах цветов. Я чувствую там, эмоции или переживания, мои сны - это реальность, только другая. Я так же, как и здесь, чувствую боль и ощущаю вкус к жизни, словно это моя вторая сущность. Иногда после них я чувствую на губах вкус морской воды. Проснувшись, где уже явь, а где навь, я не всегда понимаю. Мне кажется, что я живу по-настоящему там, а тут лишь какая-та запечатанная матрица. И всё же, если это сон. Что я теряю? Ровным счётом ничего... Гул вертолёта стал нарастать.
- Спиралью от острова пошёл! - Кузьма указал рукой в сторону неба. - Выкусите! - он скрутил небольшую волосатую дулю и ткнул в сторону вертолёта. - Не на того нарвались. Что я, зря там раком корячился?.. - и он задорно мне подмигнул.
- Теперь им в радиусе пятнадцати километров по островам всех рыбаков отловить надо, да туристов перетрусить, работы не на один день, - и он крутанул ручку газа. 'Японец' запел, захлёбываясь водой.
- А как же лодка моя? Кузьма! - выкрикнул я сквозь рёв мотора. - Я её в аренду взял на десять дней. Да паспорт в залог оставил, - брызги волной обдали лицо.
- Пустое это! - он махнул рукой. - Жизнь твоя, Серёга, закончилась! А новая только начинается! Красочная! - крикнул он через плечо и направил свою лодку вдоль зелёного камыша, стараясь не выходить на открытую воду озера Вуокса.
- Я эпицентр смыл! - светясь как медный пятак, прокричал он. - А быть точнее, стёр... - И он первый раз улыбнулся мне, показав свои белоснежные зубы. Только мне показалось, или вам тоже? Или у него и впрямь небольшие клыки?.. Меня всего передёрнуло. У дедули в деревне, видимо, хороший стоматолог.
Кузьма, видно, знал хорошо эту местность и уверенно двигался по камышам, петляя, словно заяц, заметая следы, между небольшими островами. Нащупав свою серебряную монету, глянул на меня.
- На тебе? - выкрикнул он. Киваю головой. - Не снимай, - поддал газу он. И лодка проскочила между камышом, торчащим из воды, и выпирающим скалистым уступом острова.
- Он преобразует твоё энергетическое тело в другую структуру. И теперь мы для всех святых простые люди.
Слова 'для всех святых простые люди' меня немного насторожили. Я косо посмотрел на Кузьму. Он ещё раз одарил меня своей бородатой улыбкой. Смотрит на меня и как собака скалится, зараза. А Кукуня тем временем лежал на дне лодки, раскинув свои лапы в разные стороны. Подставляя под лучи солнца своё отвисшее брюхо. От моей краснопёрки осталась лишь объеденная голова. Вот кто время зазря не терял, так это Кукуня. Уважаю...
- Он всегда так, пузо своё набьёт и часик покемарит, - пояснил Кузьма.