Камень у нас под ногами начал меняться, превращаясь в драконью чешую, но мы продолжаем идти по сходящимся в самом центре мостам к сияющему нестерпимым светом солнцу. Нет, это не солнце, это пламенеющий апостол, чьи десятки рук протягивают каждому из нас чашу с божественным елеем. Стихии тонкого мира накатывают на меня, словно морские волны во время шторма, а в голове осталась одна единственная мысль: «дойти, должен дойти».
Перевернутая морда огромного зверя украшает высокий потолок, закрывая собой всю его поверхность. Кривые клыки, словно зубцы короны, впиваются в камень, удерживая монструозный трофей. То - Гверенвар, одичавший демон, сраженный великим Кхулосом и лишенный тела, а после, обращенный в рабство. Отсечённая голова оказалась гораздо менее разговорчива, чем когда была на плечах чудища, однако до сих пор представляла ценность, ибо хранила знания бесчисленных тысячелетий. Но что ещё важнее, являлась неисчерпаемым источником божественного елея, эссенции самого первородного эфира, позволявшего смертным увидеть мир предвечных.
Я еле держусь, крепче сжимая череп убитого мною брата, вытягивая из его истерзанной души остатки энергии и не могу вспомнить, что слышал о чем-то подобном. Вознесение было тяжелым ритуалом, оно испытывало веру и преданность, но сейчас все мои силы уходили просто на то, чтобы не упасть. Что-то пошло не так.
Наш мир, Кеплер, в последнее время словно бы сходил с ума. Появившаяся в близлежащих землях Небесная Гора, гигантский проход между реальностями, рвущий ткань материального плана, наполняя тот мириадами кошмаров и колдовских течений. Пришествие аватара Вайлеко, древнего врага моего повелителя Кхулоса. Ну и как апофеоз нарождающегося хаоса, начало Праздника Чистых Небес, что должен был избавить Кеплер от гнилых, скрывающих за собой солнце, туч. Это событие отмечают повсюду, от океана до океана и в едином порыве выплескивают такую магическую мощь, что её отголоски чувствуются даже сквозь время, искажая, как будущее, так и прошлое. Прошлое, в котором я сейчас шел по кривому мостику, нависающему над истекающей зеленоватым маревом пастью Омута Посвящения.
Внезапно мое тело подхватывает мощный поток, окончательно смазывая картину окружающего и скрывая остальных из моего выводка. Я чувствую тугие струи, но это не воздух, ибо тяжелая ткань, скрывающая ноги, недвижима. Мне удалось преодолеть весь путь. Кусок цельного малахита с высеченным на нем рисунком двуликого лабиринта, словно постамент памятника, возносит меня к удерживающим кубок с елеем рукам пламенеющего апостола. Потусторонний гул нарастает. Все прошлое окончательно становится неважно, вопросы о чувствах, переживания, мысли о будущем, все так оскорбительно смертно. Боги ждут и я испиваю из поднесенной к моим губам чаши.
Ихор демона, словно ледяной огонь, опаляет мое тело изнутри, захватывает в водоворот терзающего пламени. Я закрываю глаза на мгновение, не в силах вытерпеть вливающуюся в меня силу, древнюю, яростную, но открыв их вновь, более не вижу Чертогов Избранных. Я словно стою меж двух океанов. Один, жидким серебром омывает меня по пояс, орошая тело зеркальными брызгами, тут же скатывающимися вниз. Они прожигают в плоти алые дорожки и агония заставляет меня беззвучно кричать. Здесь нет звуков, лишь цвета, алыми кругами боли разбегающиеся в стороны. Второй океан над головой. Безумная мешанина красок и чувств, сияющими кометами падающими к далекому горизонту.
Это прекрасней всего, что мне когда-либо доводилось видеть, но до него не дотянуться, остается лишь обреченно таять в безжалостной стихии, пожирающей мое тело. Вдалеке, между небом и водой, встает искрящаяся стена. Огромное цунами. Оно вызывает страх смерти, но и радость окончания мук. Прежде чем накрыть меня с головой, волна являет мне образ, отражение, но это не я. Зыбкие, плывущие черты искажаются, оставляя лишь одну ясную. Две алые полосы, наискось перечеркивающее бледную кожу молодого, человеческого лица. Мы меняемся местами. Боль не уходит, но будто бы эхо из глубины лет чувствуется, как старая, ноющая рана.