Выбрать главу

В день отбытия весь город собрался посмотреть, как мы уходим. Тысячи тысяч людей сгрудились на улицах, ожидая когда мы — пять тысяч воинов — полетим в Ромбас. Меня снабдили ремнем, и я повис между двумя своими товарищами по оружию. Краала пришла пожелать мне всего хорошего, и вот тогда я окончательно поссорился с Нэйларом.

Он всегда избегал меня, когда мы практиковались в военном искусстве. Я подозревал, что он боится меня, вопреки хвастовству и браваде. Его действия в этот день доказали это, потому что без всякой причины он подошел к Краале и наградил ее могучим пинком, от которого женщина пошатнулась.

— Это, женщина, научит тебя разнице между крофом и низшим существом! — проревел он.

Я так взбесился от трусости его поступка, что, не думай, утопил кулак в желудке наглеца, нанеся удар, сваливший бы и быка. Я услышал, как воздух вырвался из легких Нэйлара, когда он согнулся и упал на колено.

— А это, научит тебя с уважением относиться к женщинам Крофа, — объявил я достаточно громко, чтобы услышали все собравшиеся вокруг.

Нэйлар поднялся. Его желтые глаза сверкали от ненависти. Он выхватил меч. Я поступил также, и зрители разошлись, давая место для схватки, у которой мог быть только один конец — один из нас или мы оба должны были мертвыми упасть на землю.

Нэйлар нанес удар. Я с легкостью парировал его неуклюжую попытку и уколол его в щеку. Это так разозлило его, что он потерял осторожность и здравый смысл, бросился на меня, оставив себя совершенно незащищенным. Результат получился точно таким же, и я оставил глубокую царапину на его боку.

Боль, должно быть, привела его в чувства, и пока мы за мерев стояли друг перед другом, он понял, что проиграл. Действуя в точном соответствии со своим задиристым характером, Нэйлар расправил крылья и поднялся над землей пытаясь спастись. Уверенный что за оскорбление моей верной Краалы он должен понести наказание, я отбросил в сторону меч и прыгнул за задирой, одновременно вытаскивая кинжал. Это был рискованный шаг, потому что мой противник до сих пор держал в руке меч, но элемент неожиданности оказался на моей стороне, и я, столкнувшись с ним в воздухе на высоте двенадцати футов, ударив первым. Он умер сразу, и мы упали назад на землю.

Я быстро оглядел толпу, высматривая новых противни ков, потому что был чужаком, очутившимся в центре города крофов, и только что убил их офицера… На мгновение стало очень тихо, а потом Бюлар сквозь толпу протиснулся в круг, где я стоял. Высокий, царственный, могущественный, он двигался не спеша. Странное выражение застыло на его лице. Я понял, чего он хочет.

— Нэйлар мог быть достойным крофом и офицером, — вызывающе сказал я, — но оказался трусом и тираном. Я не жалею о своем поступке, и я бы сделал снова точно так же, дай мне Судьба еще один шанс.

— Я позабочусь об этом, — медленно произнес он. — Все народы имеют своих Нэйларов, и крофы не исключение. Твои действия были продиктованы благородными чувствами. — Он помолчал, а потом продолжал. — Возможно, ты не понимаешь всю значимость твоего поступка, но это можно простить, потому что Краала очень скромная женщина… Видишь ли, она — моя дочь.

Я был ошеломлен. Я повернулся посмотреть на крылатую женщину, и та кивнула. Так эта спокойная, скромная молодая женщина была дочерью предводителя крофов.

— Она также одна из жен Коумэра, — продолжал он, — а Коумэр — грон Крофа. Я не хочу награждать за такое дело, но ты окажешь мне большую честь, если станешь носить серебряную ленточку.

Я кивнул, давая знак согласия, и одобрительный шёпот прошел по рядам собравшихся. Бюлар положил руку мне на плечо.

— Воины! — закричал он. — Я посылаю с вами моего приемного сына Адама Тана!

Они снова радостно зашептались, и для меня из дворца Бюлара принесли серебряную ленточку. При всех я гордо повязал ее себе на шею.

Так Адам Тан, землянин, стал гроном в доме крылатого Бюлара, тогрона крофов.

Глава 5. В тылу врага

Церемония, в результате которой я стал гроном, оказалась краткой, и вскоре я отправился на войну, но в роли елина, так, как подобало моему новому положению. Вооруженные силы Кобара были просты по своему устройству. Большая группа из пятнадцати тысяч человек называлась галором; она была разделена на группы по сто пятьдесят человек — малоры, которыми командовали капитаны, или улины и двумя лейтенантами, или олинами. Елин командовал галором.