Через двадцать минут я был на расстоянии броска камня от позиции ромбасов, и тут неожиданно меня окликнули:
— Кто идет? — спросил чей-то голос.
Время пришло, и я не мог больше ждать. Оставалось надеяться, что моя хитрость сработает. Обнажив меч, я поднял руку и ответил:
— Я…
Мне показалось, что я кого-то увидел.
— Ну-ка быстро топай отсюда! — команда была отдана грубоватым тоном. — Тяжело наблюдать за крофами, когда собственные люди мешают!
— Да! — согласился я и быстро отправился в сторону армии ромбасов.
Я зашел уже достаточно далеко, так как был совершенно уверен в своих действиях, и начал обдумывать следующий шаг. Размышляя, я заметил вдалеке группу воинов, направляющуюся к городу, и пристроился позади них. Я не знал точно, что я смогу сделать в одиночку. Но вскоре я попаду в их казармы и, оказавшись там, смогу причинить много вреда, прежде чем меня обнаружат.
Один воин из колонны отстал и поравнялся со мной.
— Как думаешь, когда крылатые твари нападут но нас? — спросил я.
— Не знаю. Но в ближайшие тридцать рилов они будут сидеть не шелохнувшись. Они знают, что лучше не атаковать Ромбас в темноте, пока Каз здесь.
— Ты имеешь в виду Каза из Малтора? — спросил я. У меня было сильное предчувствие, что у меня будет много не приятностей, если я ошибусь, но к моему великому облегчению, воин утвердительно кивнул.
— Конечно. Ты разве знаешь какого-нибудь другого Каза? — засмеялся он.
— Нет. Одного вполне достаточно.
Воин в ответ хихикнул, и пока я думал, что он станет делать, мой новый знакомый продолжал:
— Уверен, крылатые нападут на нас с севера, хотя прошел слух, что Бюлар взял в сыновья странного воина, и тот сейчас находится к югу от города.
— Что еще ты слышал об этом странном сыне Бюлара? — спросил я, потому что мне было любопытно знать, смогут ли ромбасы узнать меня при дневном свете.
— Очень мало. Говорят, он могучий воин и мастерски владеет мечом. Как рассказал один гроф, которого мы взяли в плен, он убил улика Нэйлара, который считался одним из самых могучих воинов крофов.
— На кого он похож?
— На тебя или на меня, если не считать того, что кожа у него белая, — ответил воин.
— Странно… — проговорил я.
— Действительно. Но я скажу тебе… лучше я встречу двадцать Адамов Танов в битве, что встречусь с одним Бюларом. Я собственными глазами видел, как он убил пятерых наших. Говорят, что из всех ромбасов только Коготь Гар может скрестить с ним мечи на равных. Но ты же знаешь нашего принца… он не будет сражаться со своим старым другом, пока есть шанс закончить все мирно, несмотря на то, что мы были несправедливо атакованы.
Меня заинтересовали последние слова воина, но я ухитрился сдержать свое любопытство.
— А где сейчас Коготь Гар? — спросил я.
— Со своим отцом разрабатывает план кампании, несмотря на то, что хочет закончить дело миром.
Я хотел продолжить расспросы, но понял что не смогу больше без риска выказывать неосведомленность в делах Ромбаса, и дальше мы молча шли к городу. Достигнув ворот, я метнулся назад, потому что улицы были хорошо освещены, а я не решался выйти на свет, так как узнал, что ромбасы знают о цвете моей кожи. Я нырнул на узкую боковую улочку и стал кружить по плохо освещенным улицам и аллеям, двигаясь к огромному дворцу, который стоял в центре города. Добравшись до него, я издалека заметил большое число воинов, чьи знаки отличия говорили об их высоких званиях. Они постоянно входили и выходили из дворца. Некоторые из них несли карты.
Я спрятался в тени у боковой стены здания, и решив, что никто на меня не смотрит, проворно запрыгнул на балкон. Отсюда я мог видеть внутреннее убранство комнаты. Там было темно, но я смог разглядеть очертания кресла и ложа; прямо напротив меня находилась дверь и арка, ведущая в коридор.
С удовлетворением обнаружив, что комната пустынна, я вошел и осторожно выглянул в коридор. Он был очень хорошо освещен, и я решил попробовать дверь и попробовать достичь моей конечной цели — тронной комнаты. Только я собрался широко открыть ее, как услышал голоса с другой стороны. Надеясь что-нибудь разузнать, я приложил ухо к двери и прислушался.