Мое внимание неожиданно привлекло быстрое движение возле одного из гигантских деревьев. Что-то промелькнуло среди корней, но я решил, что мне померещилось и всему виной мое нервное состояние.
Корабль стоял среди матовой бурой растительности, протянувшейся на сколько хватало глаз. Позже я обнаружил, что эта бурая, напоминающая траву растительность покрывает большую часть поверхности Ганимеда. Несомненно именно она придает бурый оттенок планете, когда мы наблюдаем ее в телескопы с Земли… Еще при посадке мне показалось, что я разглядел ручей, бегущий среди деревьев. Он находился на расстоянии примерно в милю. Но в тот момент мое внимание отвлекла жара, ставшая почти нестерпимой…
Приземлившись, я проверил все датчики и обнаружил, что корабль, пройдя через тяжелое испытание, находился в хорошем состоянии… Однако температура внутри по-прежнему повышалась, и термометр подтверждал, что это не мое воображение. С подозрением проверил я запасы кислорода и обнаружил ответ. Каким-то образом во время спуска или приземления резервуары были пробиты.
У меня оставалось меньше пяти минут. Скоро я задохнусь.
Находиться и дальше на корабле было невозможно… однако у меня не было скафандра, и я не мог покинуть мой ковчег. А даже если бы скафандр и был, на то, чтобы надеть шлем, подключить системы жизнеобеспечения и портативные баллоны кислорода, ушло бы четверть часа!
Однако, ученые ошиблись, утверждая, что на Ганимеде не может быть жизни… А если я и в самом деле видел ручей, тогда, раз вода не замерзла, температура на этой планете не сильной отличается от земной. Что до состава атмосферы, то мне все равно пришлось бы рискнуть, так как внутри корабля я бы все равно погиб.
Я вылез из костюма космонавта. Больше мне этот костюм не понадобится, так как он был рассчитан на условия жизни в невесомости, и даже при небольшой силе тяжести двигаться в нем было очень неудобно. Если же атмосфера Ганимеда не пригодна для дыхания… ну, тогда мне никакой костюм не поможет. Решение было принято, я рывком открыл дверь и шагнул в чужой мир.
Воздух планеты оказался приятным, теплым, и, молча вознеся молитву, я сделал первый вдох. Воздух показался мне разреженным, как на горной вершине… Но им можно было дышать!
С возродившей надеждой я сделал первый шаг. И, хоть я и попытался сделать обычный шаг, первое же движение подбросило меня метров на восемь, после чего я медленно упал на «землю». Я вспомнил, что масса Ганимеда заметно меньше массы Земли, и посчитав в уме, вычислил, что сила притяжения этой планеты составляет примерно одну пятую притяжения моего родного мира.
Но если я и стал в этом мире сверхчеловеком, то сверхчеловеком с ограничениями. Прогулка в мире низкой гравитации — вещь не слишком приятная. Могу засвидетельствовать, что это не так-то легко, как может показаться: два добрых часа учиться делать три последовательных шага, нс взлетев на дюжину, а то и более, футов. К концу третьего часа я приноровился и делал по десять-пятнадцать нормальных шагов, но потом всякий раз, забывшись, шагал со всей силой своих мускулов…
Мое обучение шло довольно быстро и, наконец, я вернулся на корабль поесть. Забираясь в каюту, я чувствовал себя так, словно невидимые глаза следили за каждым моим движением, но повернувшись, я не увидел ничего, что подтвердило бы мои ощущения.
Закончив трапезу, я снова вышел, чтобы изучить новый мир более внимательно. Я не смог снять корабельный ком пас и вынужден был взять карандаш и бумагу, чтобы отмечать свои передвижения.
Деревья, как я вскоре обнаружил, были совершенно гладкими, и у них не было ничего, напоминающего кору. Стволы обычно были в диаметре футов сорок или даже больше, а ветвей, которые начинались на высоте шестьдесят футов, оказалось достаточно, чтобы полностью защитить почву от солнечного света в густых районах леса. Сам лес выглядел почти окаменевшим, но ветви, казалось, чуть вибрировали. Может, причина такого ощущения была в изменяющихся синих и пурпурных оттенках деревьев.
Я почувствовал жажду и направился в сторону, где, как мне казалось, протекал ручей. Не пройдя и двух миль, я нашел мелкий извивающийся ручеек. Поколебавшись, я сделал глоток, и решил, что местная вода так же хороша, как любая другая, и утолил жажду.
Потом, освежившись, я отправился дальше. Возможно, я отошел от корабля мили на три, когда совершенно неожиданно наступила ночь. Переход от дня к ночи занял, возможно, минуты три, и я внезапно оказался в темноте в инопланетном лесу.