Она высунула голову из пещеры, оглядев раскачивающиеся деревья и бурлящую грязь, но она не смогла найти источник шума, пока ее внимание не привлекло какое-то движение. Она посмотрела в сторону долины, пытаясь разглядеть за деревьями соседнюю гору. Казалось, что сам воздух дрожит, дождь все вокруг размягчил и разрыхлил, но потом она поняла, что это не игра света, а оползень. Ближайшая к ним сторона соседней горы, откололась от скальной породы, земля и деревья скользили и скатывались вниз лавиной, вследствие чего на ландшафте проступил ужасающий шрам.
Наоми крепче прижала Рилла, и он уткнулся ей в грудь. Она наблюдала за оглушительным разрушением. Никто бы не смог пережить такое. С той же лёгкостью это могло случиться с ними. Она вернулась в пещеру, и почувствовала себя в относительной безопасности, как будто селевые потоки снаружи могли изменить курс и добраться до них. По крайней мере, это была другая гора, и ей не нужно было беспокоиться о Кроле, хотя она должна была признать, что в тот момент ей бы хотелось, чтобы он был здесь. Наоми подозревала, что и Риллу тоже, но она тут же успокоила его и покачала на руках. Он вцепился в нее так крепко, что это удивило ее, словно они были знакомы больше недели, но она предположила, что он был слишком мал и в отсутствие Крола он довольствовался тем, что имел.
Она расхаживала взад-вперед, ожидая возвращения Крола, пытаясь заинтересовать Рилла едой или играми, но все, чего он хотел, — это чтобы его обнимали. Она спела еще одну песню, чтобы успокоить не только его, но и себя.
— Я бы создала мир скаутских девчонок, наполненный любовью и смехом, вырастила бы маленьких первоклашек и рослых старшеклашек, студенток и аспиранток. Я бы хотела научить скаутских девчонок петь в идеальной гармонии, я бы хотела взять их в поход и составить им компанию.
Когда она закончила, у нее перехватило дыхание, и она прижалась щекой к волосам Рилла, стиснув его в своих объятиях.
Наконец, по прошествии двадцати или тридцати минут, в течение которых она представляла себе всевозможные сценарии того, где может быть Крол, большинство из которых заканчивались тем, что ей приходилось воспитывать Рилла самой, он вернулся. Крол вбежал в пещеру, бросив на землю переполненный рюкзак и кокосы, от которых ломились его руки. Мех у него был мокрым и местами торчал дыбом. Рилл выкрикнул его имя и потянулся к нему, чуть не выпав из рук Наоми. Крол мгновенно оказался рядом с ними, выхватил Рилла из ее рук и что-то прорычал ему на том языке, которому Наоми даже не надеялась подражать.
Она отступила и направилась распаковывать рюкзак. В конце концов, они были семьей, а она в лучшем случае гостьей.
Несколько мгновений спустя Крол подошел и сел у огня, продолжая разговаривать с Риллом, который что-то пищал ему в ответ. Наоми знала, что он высохнет, но, наблюдая за тем, как вода капает с его волос, она чувствовала, что должна что-то для него сделать. В конце концов, если он заболеет, их положение не улучшится. Оползень так ее потряс, что теперь их выживание не казалось таким безоблачным. Такое чувство, что они не просто убивали время в пещере, а прятались, поскольку окружающая среда снаружи становилась жестокой и неумолимой.
Наоми стянула с себя рубашку и на коленях подползла к Кролу. Он глянул на нее с опаской, но не зарычал и не отодвинулся, как сделал бы раньше. Она несколько раз провела рубашкой по его руке, сообщая о своих намерениях и пытаясь выжать воду из его меха. Он наблюдал за ней в замешательстве, но не отстранился, поэтому она переместилась ему за спину, взъерошив его волосы рубашкой, а затем провела ей по его плечам и спине. Он был напряжен, пока она занималась им, и Наоми задумалась, не пытается ли он преодолеть свою настороженность по отношению к ней. Она чувствовала, как рубашка под ее руками намокала, и поняла, что в конечном итоге рубашка может впитать запах его шерсти, а ей не так-то просто будет её отстирать, пока они застряли в пещере. И все же она не так сильно возражала, как можно было ожидать.
Когда она начала вытирать его хвост, он вздрогнул, мгновенно отодвинувшись и потянув хвост в сторону от нее. Она поморщилась, но все поняла. Ему и раньше причиняли там боль. Он не настолько ей доверял. Наоми следовало сразу догадаться. Она отошла и села по другую сторону костра. Во всяком случае, она сделала что-то хорошее, судя по тому, насколько промокла ее рубашка.
У нее была привычка считать прогрессом то, что Крол позволял ей прикасаться к нему, но прогрессом на пути к чему, она не знала. Какими она представляла себе их отношения? Неужели она зайдет так далеко, что назовет их отношения дружескими? Поначалу она старалась быть услужливой и дружелюбной, чтобы он позволил ей остаться и больше не причинил боли. Они, казалось, достигли определенной стадии взаимопонимания, так что, по логике вещей, на этом она могла остановиться.