— А как? Я не знаю нужного заклинания.
— Заклинание то же самое. Движение другое. Поэкспериментируй, сын. Мне хочется спать в целом доме.
— Стэнн, Селена, — на крыльце показалась леди Икэсса. — Идите поешьте. А то время ужина, а вы ещё и не обедали.
И, подняв голову, добавила:
— Милый, хватит работать, иди ужинать.
— Иду, дорогая, — ответил любящий муж и скрылся в глубине комнаты. Видимо, пошёл к лестнице.
А я почувствовала, как я проголодалась.
— Стэнн, пойдём, поедим. Я голодная, как волк.
— Иди, — сердито ответил тот. — А мне надо стену достроить до темноты.
— Тогда я тоже не пойду. Вот прямо тут лягу и умру с голоду, — пригрозила я.
— Ну, и умирай, мне-то что, — огрызнулся парень.
— Стэнн! Зачем ты так? — я была ошарашена. Никогда в жизни он не разговаривал со мной так грубо.
Но Стэнн, видимо, и сам понял, что перегнул палку.
— Прости, — пробурчал он, отводя глаза. — Я на папу разозлился, а попало тебе. Не сердись. Иди ужинать.
— Ты устал. Давай, отдохнём, а потом всё доделаем, — я умоляюще сложила на груди руки, уже понимая, что ничего не получится. Стэнн периодами становился упрямым, как осёл.
Мальчишка мотнул головой.
— Ну и ладно, — сказала я и уселась на землю рядом с ним. — Экспериментируй, давай, а я посмотрю. Может, чему-нибудь ещё научусь.
Леди Икэсса, всё это время так и стоявшая на крыльце, укоризненно качнула головой и ушла в дом.
Через полчаса, когда кирпичи всё-таки сдались и начали укладываться в стену рядами, из кухни вышел лорд Джэффас. Посмотрел оценивающим взглядом на выстроенный фрагмент стены, не сказав ни слова, встал возле Стэнна и тоже начал укладывать ряд за рядом. Отец и сын работали плечом к плечу, и можно было подумать, что за их плечами не один построенный вместе дом, так слаженно шла их работа.
Когда стена встала на своё место, а весь оставшийся мусор был уничтожен, лорд Джэффас посмотрел на сына и серьёзно сказал:
— Стэнн, сегодня ты меня удивил. Ты — герой. Серьёзно. Я очень рад, что не ошибся в тебе.
От неожиданной похвалы Стэнн просто изнутри засветился. И смутившись, пожал плечами:
— Да ну, где тут геройство.
— Только вот Селену обижать не надо было. Учись держать себя в руках, сын. У тебя замечательная подруга. Такой дружбой надо дорожить.
Стэнн покраснел:
— Я дорожу, пап. Очень.
А я смутилась и спряталась за его спину.
Лорд Джэффас улыбнулся:
— А теперь — марш на кухню! Мать уже устала ужин разогревать.
И мы пошли ужинать.
— Я сейчас удивляюсь терпению отца и мамы, — задумчиво проговорил Стэнн, садясь рядом со мной. — Быть родителями начинающего способного колдуна, который зачастую сам не знает, чего творит — тяжёлый труд. А они ведь ни разу не сорвались, не накричали, не наказали меня за мои опыты. Взять ту же стену…
— Да, родители у тебя классные! — согласилась я.
— Мы как-то с отцом вспоминали этот случай, и он мне признался, что ему тогда за ужином здорово от мамы попало, — улыбнулся Стэнн. — Она ему выговор сделала, сказала, что он меня загонял до того, что я на тебя кидаться начал. А отец ответил, что любому колдуну для развития нужны опережающие его возможности задачи, но такие, с какими он бы при некотором напряжении смог бы справиться. И если бы он сразу сказал мне, что и как надо делать, а я бы просто выполнил его указания, то в следующий раз, попав в трудную ситуацию, я бы сидел и ждал, кто же мне объяснит, что надо сделать. А так у меня получилась хорошая практика по принятию решений. И он прав. Для меня вся эта ситуация оказалась хорошим уроком.
— У тебя замечательные родители, — снова повторила я. — Тебе с ними очень повезло.
— Да, — согласился Стэнн. И, тряхнув головой, весело добавил: — А им — со мной.
— Тоже верно, — рассмеялась я. — Но от скромности ты точно не умрёшь.
Мы немного помолчали, слушая потрескивания костра. Стэнн следил за шашлыками и под его взглядом шампуры не спеша поворачивались, равномерно прожаривая мясо со всех сторон. Я же просто наслаждалась тишиной и спокойствием летнего вечера. А потом вдруг спросила:
— А когда я вчера исчезла, ты очень расстроился?
Сама не знаю, зачем я задала этот вопрос. Может, захотелось ещё раз убедиться в том, что мне здесь рады?
— Ну, как сказать… — замялся Стэнн. — Совсем немножко. Просто потому, что разговор прервался внезапно. Я же знал, что ты вернёшься, и у нас ещё будет время обо всём поговорить.
— И совсем не испугался, что я опять исчезну? — обиделась я.
— Совсем не испугался, — усмехнулся он. — Я знал, что всё будет хорошо.
— Откуда ты мог это знать?
— Это трудно объяснить, Селена. Просто знал и всё. Как тогда, в пещере, знал, что больше тебя не увижу. Ошибся, по счастью, но всё-таки разлука была чересчур долгой, ты не находишь?
— Нахожу, — вздохнула я. — А как ты тогда спасся? Я звала тебя, а ты не откликался. Я думала, ты погиб. Наверное, поэтому и решила больше не возвращаться.
— Я был рядом с выходом. Подземным толчком меня выбросило наружу, но при этом здорово ударило о скалу. Я потерял сознание. Не знаю, сколько я пролежал, меня в чувство отец привёл. Он опять ощутил, что я в опасности, и примчался на помощь. Мы вместе начали разбирать завал. Особенно сложно было вытаскивать тот большой камень, который самым первым свалился. Просто испепелить мы его не могли: при этом бывает резкий выплеск тепла, а пещерка была маленькая, и отец опасался, что вместе с камнем и тебя сожжёт. Мы ведь не знали, на каком расстоянии от камня ты находишься. Целиком в проход он не входил, пришлось его дробить на куски и вытаскивать по частям. К тому же мы боялись тебя придавить, поэтому действовали очень медленно и осторожно. А когда его вытащили, оказалось, что рядом с нишей лежит второй такой же. Ну, с тем камнем отец быстро разобрался. Он-то уже понимал, что у тебя не было ни единого шанса. Это я всё на какое-то чудо надеялся. Но когда мы очистили всю пещеру, и я увидел, что тебя нет… — Стэнн немного помолчал и неохотно продолжил: — Честно говоря, я не помню, что со мной было. Отец потом уже рассказал, что всерьёз испугался за мой рассудок. Говорил, что я упал на колени, кричал, плакал, бил кулаками по полу и разбрасывал мелкие камушки, на нём оставшиеся, словно ты могла под ними спрятаться. А я просто сразу понял, что ты больше не вернёшься. И не мог с этим смириться. Отцу пришлось лорда Мэрраса вызывать. Вдвоём они меня как-то успокоили. Но улыбаться я не скоро начал.
— Ужас какой, — содрогнулась я. — Досталось тебе. Я-то намного легче отделалась: просто забыла всё, что было, да лифтов бояться стала. Хотя, если честно, у меня все эти годы было ощущение какой-то потери. Будто я живу не своей жизнью, а моя настоящая жизнь где-то заблудилась. Тоже не очень приятное ощущение. Но, с другой стороны, разве можно назвать «настоящей» жизнь в сновидении?
— Знаешь, если бы не тот случай, ты, скорее всего, давно бы жила здесь. Вся целиком. Мы с отцом нашли бы способ тебя сюда перетащить. И была бы это вполне реальная твоя жизнь.
— Может быть, — вздохнула я. — Да мало ли, что могло бы быть. Этого не было, и жалеть об этом сейчас абсолютно бессмысленно.
— Да, конечно, — согласился Стэнн. — Но сейчас ты здесь и у нас ещё всё впереди.
Я грустно улыбнулась:
— У тебя — да. Вы же здесь, как мне помнится, до пятисот лет живёте. Я колдунов имею в виду. А простые жители сколько живут? Лет двести?
— Да, двести — двести пятьдесят.
— То есть даже для них твои пятьдесят семь лет — это всего четверть жизни. А для колдунов ты вообще ещё мальчишка. А у нас средний срок жизни — семьдесят лет. Так что, в сравнении с тобой, жить мне осталось не так уж и много.
И улыбнулась:
— Хотя, пожалуй, лет сорок еще протяну. А может, и больше.
— Ерунда, — отмахнулся Стэнн. — Переедешь к нам и будешь жить свои пятьсот лет, как миленькая. Я тебе теперь не дам так легко от меня сбежать.