Стэнн взлетел над сугробом, бросил беглый взгляд на бесконечную снежную равнину с виднеющимися вдали торосами, мельком удивился такому количеству снега. Спикировав вниз, за капюшон вытащил из сугроба дергающегося колдуна, накинул на него магическую сеть, но Гэттор легко сбросил её, и она рассыпалась фейерверком разноцветных искр. Стэнн удивленно хмыкнул и, крепче вцепившись в Гэттора, шагнул Личным Путём сам не зная куда, с одной мыслью: оказаться в тепле и там уже разбираться с сильным противником.
И чуть не задохнулся от жара, пахнувшего ему в лицо. Он стоял на склоне высокой горы, земля под ногами подрагивала, из трещин в скале курился дым, а в нескольких метрах от его ног неторопливо текла багровая река.
— Придурок! — завизжал Гэттор. — Это же вулкан! Бежим отсюда!
И сам телепортировался, потянув за собой цепко державшего его Стэнна.
Они опять оказались в горах, на небольшой площадке, расположенной между крутым обрывом и мрачно-серой скалой, стеной стоящей перед ними.
Гэттор дёрнулся, пытаясь вырваться, но Стэнн, поняв, что физически он сильнее, заломил колдуну руку за спину, не давая ему колдовать, и тот, поняв, что отделаться от полицейского не удастся, зло выговорил:
— Что ты ко мне прицепился? Чего тебе от меня надо?
— Жезл, — спокойно ответил маг.
Гэттор громко и витиевато выругался. Ругательства были Стэнну незнакомы. Видимо, Гэттор выучил их в каком-то другом мире. Может быть, даже в этом, по которому они уже так долго прыгали.
— Жезл, — требовательно повторил Стэнн.
Гэттор внезапно обмяк:
— Ладно, — проворчал он. — Отдам я тебе Жезл. Если ты пообещаешь, что я останусь на свободе, и преследовать меня не будут.
Стэнн задумался. Вся его благородная натура была против договора с убийцей и вором. Но давать возможность злобному колдуну становиться властелином мира тоже было нельзя. За убийство Гильзеса пожизненное не дадут. Лет через пятьдесят Гэттор выйдет на свободу и продолжит свои происки. Целеустремлённости ему не занимать, жажда власти сильна. И придётся им заново его ловить.
— Хорошо, — наконец, решился Начальник Тайной Полиции.
— Мы дадим тебе возможность уехать, куда захочешь, если ты отдашь нам все украденные тобой артефакты. Все, понял? И не будем тебя трогать до той поры, пока ты снова не нарушишь закон.
— А если нарушу? — проворчал Гэттор.
— Приплюсуем к приговору все предыдущие преступления, — твёрдо сказал Стэнн. — И убийство Гильзеса, и кражу артефактов.
Гэттор помолчал, обдумывая слова полицейского, и нехотя согласился:
— Хорошо. За артефактами придётся ко мне домой идти. А Жезл могу отдать прямо сейчас. Только плащ снять надо, он под рубашкой привязан.
И начал расстёгивать пуговицы на плаще. Потом проворчал:
— Либо руку отпусти, либо сам возьми. Я одной рукой не справлюсь.
Стэнн насторожился. Интуиция твердила, что колдун что-то задумал, а интуиции он привык доверять. Накинув на себя для страховки дополнительный щит, сурово ответил:
— Справишься. Я жду.
И протянул руку в требовательном жесте.
И тут перед глазами полыхнуло так, что Стэнн на мгновение ослеп, а когда зрение вернулось, Гэттор, скинув плащ, стоял в нескольких шагах от него, рисуя Жезлом в воздухе какую-то формулу. И Стэнн сразу понял, что давать её дорисовать ни в коем случае нельзя.
Бросил в формулу развеивающее заклинание, а в Гэттора — со всей силы — «воздушный кулак». Пытавшийся спасти формулу Гэттор не успел защититься, и его снесло на несколько метров: протащило по камням и впечатало в скалу. Но он тут же вскочил и послал на полицейского стену огня. А когда Стэнн погасил её, Гэттора у скалы уже не было.
Стэнн кинулся за ним, благо в этом мире, в отличие от Сэлларии, След колдуна почему-то держался. А может быть, у Гэттора просто не было времени его маскировать?
Дальше всё перед глазами слилось в одну бесконечную битву. Гэттор, как кузнечик, прыгал с одного места на другое и даже перескакивал в другие миры. Они сражались на скале, одиноко торчащей среди моря, в пустыне, где барханы пели им бесконечную тоскливую песню, среди малиновых озёр, заросших красным камышом, в тёмном дремучем лесу, где после их сражения остался непроходимый бурелом, среди отполированных ветром сиреневых гор, блестящих на солнце зеркальными отсветами…
Стэнн очень устал. В отличие от Гэттора, подпитывавшегося Силой от Жезла, его магический резерв заканчивался. И, когда они оказались в просвечивающей насквозь рощице из тонких деревцов, весело шелестящих под тёплым летним ветерком, пуская сквозь кроны солнечных зайчиков, Стэнн понял: заключительная битва должна состояться здесь. Иначе Гэттор, оказавшийся на удивление сильным боевым магом, просто вымотает его до изнеможения и затем убьёт. Заканчивать жизнь в чужом мире от руки вора и убийцы не хотелось. И Стэнн, отбив очередной выпад колдуна, решил, что пришло время пустить в ход старинное, не известное никому, кроме Королевской семьи, заклинание. Передавалось оно в Королевской семье от отца к сыну и применять его разрешалось только в минуты смертельной опасности, когда ничто другое спасти уже не могло. Заклинание было невероятно мощное, но после него следовал такой же мощный откат, и маг на некоторое время становился слабым, как ребёнок. Поэтому и пользовались им только в крайних случаях.
Ненаследный принц собрал все оставшиеся силы и, полностью выложившись, бросил заклинание в ухмыляющегося и уже мысленно праздновавшего победу Гэттора. Раздался дикий грохот, реальность всколыхнулась, заискрилась от неимоверного выброса Силы. Гэттора просто сдуло с полянки, унесло в неизвестном направлении через разлом в яви, а Жезл, который Стэнн успел зацепить магической плетью, отлетел в сторону. И сразу наступила звенящая тишина.
Стэнн устало вытер пот со лба. Больше всего ему хотелось лечь и уснуть, чтобы набраться сил. Но надо было унести и спрятать Жезл. Гэттор мог вернуться, а ещё одной битвы Стэнн сейчас бы не выдержал.
Он огляделся в поисках артефакта и вдруг увидел, что у их сражения был невольный свидетель. Забившись под куст, рядом с Жезлом сидел насмерть перепуганный парень.
Подбадривающе улыбнувшись, Стэнн пошёл к Жезлу. Парень испуганно полез в кусты, задёргался, зацепившись за колючие ветки…
— Всё в порядке, — мягко сказал маг, с трудом собирая остатки Силы для простого колдовства и делая пасс успокоения. — Ничего страшного не произошло.
Увидел, как расслабился парень, нагнулся за Жезлом… и спиной почувствовал опасность. Дёрнулся в сторону, но от слабости реакция оказалась замедленной, и увернуться он не сумел. Успел почувствовать сильный удар по голове и потерял сознание…
…Когда он очнулся, птицы чирикали над его головой, а солнечные зайчики весело скакали по траве возле глаз. Он с трудом сел, со стоном сжал неимоверно болевшую голову.
Кто я? Где нахожусь? Почему я так устал?
Он растерянно огляделся, с трудом встал. Надо было идти. Он помнил, что надо идти. Но куда? Куда-нибудь подальше от этого места.
Потому что здесь опасно…
Опасно?
Он снова оглядел весёлую полянку. Беззаботно пели птицы, шелестела листва. Ничего не предвещало опасности.
Опасно… опасно… надо идти…
Снова сжал голову.
Не помню, ничего не помню…
Но отсюда надо уйти… куда-нибудь… где тихо, спокойно… и совсем нет людей… совсем нет…
Он закрыл глаза, шагнул вперёд, а когда убрал руки от головы, увидел, что полянка исчезла, а он оказался в каком-то не слишком приятном месте. Под ногами пружинила болотистая почва, а вокруг него тянулись к бесцветному небу длинные худосочные деревья, совсем не похожие на радостные деревца солнечной полянки.
…Не помню… ничего не помню… кто я… кто…
Он снова шагнул вперёд, встал на покрытый травой бугорок, но тот выскользнул из-под ног, и он неожиданно провалился по пояс в грязную трясину, с радостным чавканьем принявшую его в свои объятия. Почувствовал, как засасывает она его, как оплетает ноги тиной, тянет вниз. Яростно дёрнулся: нет, не возьмёшь, не дамся! Трясина неохотно выпустила свою жертву, а он вдруг взмыл над поверхностью.