Стэнн подошёл поближе. Лорд Джэффас только головой качнул, глядя на посиневшее бревно, когда-то бывшее худенькой рукой его сына.
— Ну, что, Мэррас? Вылечишь?
Мэррас внимательно осмотрел руку, потом приложил к месту перелома свои ладони и что-то забормотал. Отёк стал спадать на глазах. Боль, видимо, тоже уходила, потому что на бледное лицо Стэнна начал возвращаться румянец.
— Теперь как? — через пару минут спросил Мэррас. — Не больно?
Стэнн замотал головой.
— Боль и отёк я ему снял, а кости буду сращивать уже в лечебнице. Тут регенератор нужен. Много мелких переломов, — обращаясь к лорду Джэффасу, сказал Мэррас. И повернулся к Стэнну:
— А вот если бы ты не геройствовал, а сразу ко мне пришёл, давно бы всё в порядке было.
— Я испугался, — выдавил Стэнн и исподлобья бросил на меня хмурый взгляд. Ему было неприятно признаваться при мне в своей слабости.
— Испугался он, — усмехнулся лорд Джэффас. — Дом родной крушить он не боялся, а к лекарю идти испугался. Вояка.
И тут я, наконец, разревелась. Видимо, от облегчения, что весь этот ужас заканчивается.
— Не плачь, Селена, — лорд Джэффас подошёл ко мне, обнял и погладил по голове. — Со Стэнном всё будет в порядке. Сейчас лорд Мэррас его вылечит.
Я ещё пару раз всхлипнула и вытерла слёзы:
— Вы Стэнна не ругайте, это я во всём виновата. Если бы не я, ему бы и в голову не пришло всё это делать.
— И ничего не ты! Я сам виноват! — выкрикнул Стэнн. — Ты же не знала, что я колдовать буду. А без колдовства я бы не смог её проломить.
— Оба хороши, — вздохнул лорд Джэффас. — Идите скорее с лордом Мэррасом. Чем больше времени пройдёт, тем дольше заживать будет.
И повернулся к Стэнну:
— Дом чинить сам будешь. Я за тебя твои огрехи исправлять не собираюсь.
Развернулся и зашагал к городским воротам.
Лорд Мэррас поглядел на нас и весело улыбнулся:
— Ну, вы даёте, ребята. Когда я увидел, что от стены осталось, я удивился, что дом ещё стоит. Крупно повезло, что твой отец дома был. Он успел предотвратить крушение. Иначе бы нам всем не поздоровилось.
— Вы тоже при этом были? — поинтересовалась я.
— Да, имел счастье… Пошли? — и он, взяв Стэнна под здоровую руку, повёл его за собой.
Мы с Мурлыкой поплелись следом.
Мы уже подходили к лечебнице лорда Мэрраса, когда мрачно молчавший всю дорогу Стэнн вдруг спросил:
— А как папа узнал, что мне помощь нужна?
— Это ты у него спроси, — ответил лорд Мэррас, открывая перед ним дверь. И обернулся ко мне: — А вы подождите здесь. Посидите пока на лавочке. Стэнн вернётся минут через двадцать.
Дверь закрылась, а мы с Мурлыкой, вздохнув, уселись ждать Стэнна под высокой и толстой яблоней.
Мы сидели на островке, окружённом камышом, и Стэнн одной рукой обнимал меня за плечи, а другой держал за руку, словно боялся, что я могу исчезнуть в любой момент. И от этого ли, или от того, что островок был на диво маленький, а мы были уже достаточно большими, и, чтобы не вымокнуть в воде, нам приходилось сидеть, тесно прижавшись друг к другу, у меня внутри всё дрожало, и сердце билось, как ненормальное.
— И правда он крохотный, островок этот. А раньше каким большим казался.
Я повернулась к Стэнну, пытаясь улыбнуться дрожащими губами.
Стэнн серьёзно смотрел на меня и молчал. Только пальцы его сильнее сжали мою руку.
— А ты выяснил тогда, как отец узнал, что с тобой беда приключилась?
— Да, конечно. Существует родительское заклинание. Если отец и мать прочитают его над ребенком в первые часы после его рождения, они всегда будут знать, где он и что с ним. Правда, действует это заклинание только до совершеннолетия.
— Понятно.
Мы опять замолчали, слушая тихое шуршание камыша.
— Стэнн… а помнишь, как ты лифт изобрёл? — мне надо было унять переполняющее меня волнение, и эпизод с лифтом вспомнился вполне кстати.
— Помню, — улыбнулся Стэнн. — Сейчас даже вспоминать смешно, какой я был глупый!
— Скажи лучше, какой ты был умный и талантливый мальчишка! Тебе ведь всего одиннадцать лет было. Лорд Атулис тогда тебя гением назвал.
— Серьёзно? — рассмеялся Стэнн. — Хорошо, что ты мне не сказала, а то бы я зазнался.
Мы сидели на нашем островке, и я рассказывала о своём городе.
— А дома у нас не такие, как здесь, а многоэтажные. И девять этажей есть, и четырнадцать, и ещё больше.
— Как же вы на четырнадцатый этаж поднимаетесь? — удивился Стэнн. — Это же долго.
— У нас лифты есть для этого. Такие кабинки подъёмные. Маленькие комнатки. Заходишь в такую комнатку, нажимаешь кнопочку с цифрой нужного этажа, и лифт тебя туда сам довозит, а ты просто стоишь и ждёшь.
— Здорово! — восхищённо пробормотал Стэнн, и в его глазах зажглись уже знакомые мне искорки.
— Стэнн, только не надо ничего выдумывать прямо сейчас, — поспешно проговорила я. — Пошли лучше на велосипеде кататься.
— Пошли! — кивнул Стэнн. — Кто последний, тот лягушка!
И мы наперегонки помчались к велосипеду, оставшемуся на берегу у городской стены под присмотром стражников. Конечно, Стэнн меня обогнал, и пришлось мне раз десять квакнуть, прежде чем он разрешил мне усесться в седло.
Когда я в следующий раз пришла к нему, он, ни минуты не медля, с таинственным видом потащил меня в сад.
— Смотри, что у меня есть!
На земле, у толстого ствола арабузги, перевёрнутая кверху ножками, лежала широкая табуретка. К длинным ножкам были привязаны верёвки, уходившие вверх и терявшиеся в ветвях дерева.
— Это что?
— Сейчас увидишь. Вставай внутрь.
Я забралась в табуретку, пытаясь догадаться, какую новую игру Стэнн придумал на этот раз.
Внезапно табуретка оторвалась от земли и, покачиваясь, начала довольно быстро подниматься вверх. При этом, вопреки всем законам физики, верёвки, к которым была привязана табуретка, не натягивались, а шурша, свивались в кольца и падали на дно табуретки, прямо мне на ноги.
Перепугавшись до полусмерти, я присела, закрыла глаза и, вцепившись в ножки, завизжала так, что с дерева сорвалась отдыхавшая в ветвях стая птиц, а в окно кухни высунулась леди Икэсса:
— Стэнн! Немедленно опусти девочку!
Табуретка прекратила подъём, немного покачалась в воздухе, и не спеша поплыла вниз.
— Тебе не понравилось? — раздался над ухом разочарованный голос Стэнна, и я, наконец, открыла глаза.
Табуретка днищем прочно лежала на земле, но у меня перед глазами до сих пор всё качалось и кружилось, и я не сразу решилась разжать пальцы.
— Дурак! — сердито сказала я и, выбравшись из этого ненадёжного сооружения, быстро пошла к дому.
— Селена, ты чего? — растерянно спросил Стэнн, хватая меня за руку. — Я думал, ты обрадуешься. Я же лифт изобрёл!
— Разве это лифт! — закричала я, всё еще не придя в себя от ужаса, охватившего меня в тот момент, когда я болталась высоко над землёй без всякой страховки. — Лифт — это кабинка. Стены со всех сторон. Знаешь, что не вывалишься. А тут что? Даже держаться не за что!
— Ну, так же интереснее. И видно всё, и качаешься, как на качелях. Здорово ведь? — воодушевлённо проговорил он, но взглянув на мою насупленную физиономию, закончил упавшим голосом: — Или нет?
Я помолчала, думая, надо ли обижаться на этого глупого мальчишку. Он, вроде, порадовать меня хотел. А что не получилось — так на то он и мальчишка. У них вечно шутки дурацкие. Ладно, пусть живёт.
— Я высоты боюсь, — пробурчала я, глядя в сторону. — Ты бы хоть предупредил сначала. А то всё качается, держаться не за что. Я до смерти перепугалась.