Но в этот момент мечи рассекли бумажные перегородки, и в зал заскочили люди в черных доспехах. Ничего страшнее Чанг Мин в жизни не видела.
Хен Со молнией метнулся к одному из них, меч сверкнул в воздухе, и враг упал, но через прореху в перегородке заскакивали еще. Доблестный войн завязал бой сразу с двумя, отец с мечом наголо кинулся на третьего, где-то в углу истошно визжала Чин.
И вдруг, Чанг Мин увидела, что в саду четвертый, и он целится в нее из арбалета.
Свистнула стрела.
С удивлением Чанг Мин увидела, как у нее из груди торчит черное оперение древка, а по расшитому платью расплывается красное пятно. В груди жгло, она почувствовала слабость, и медленно упала на пол. Сквозь застилающий туман, она увидела, как Хен Со, расправляется с врагами, и опять неуместно подумала, что он так прекрасен в бою.
Через мгновение она увидела его лицо над собой, перекошенное отчаянием. Он подхватил ее на руки.
— Все, я говорила, что нам не суждено быть вместе, — прошептала Чанг Мин, силы покидали ее.
— Нет, не умирай, я люблю тебя! — вскричал Хен Со.
— Тогда поцелуй на прощание, — проговорила Чанг Мин тихо.
Хен Со смотрел на нее полными болью и слез глазами, а потом наклонился и поцеловал.
Это был самый прекрасный поцелуй в жизни Чанг Мин, и он стал последним.
****
Саша с громким вздохом выпрямился в кресле. Глаза его были широко открыты, сердце бешено колотилось, а на губах еще ощущался поцелуй Хен Со.
Осознав последнюю мысль, Саша в ужасе вскочил, начал плеваться и лихорадочно тереть губы, потом замер, поняв, как глупы его действия.
— Вот же черт, что это было? — выдохнул он.
Но он знал, что с ним только что случилось. Он помнил все это: скучную жизнь во дворце, толстого отца императора и… Хен Со.
Саша позволил себе длинно выругаться.
— Я что, был китайской принцессой? — пробормотал он в замешательстве, и пощупал грудь в том месте, куда ударила стрела. Сейчас там, конечно, ничего не было, никакой крови. Тут он кое-что вспомнил, и оттянув воротник футболки, рассмотрел кожу. Ну точно, его родинка, которая была с детства, находилась точно в том месте, куда ударила стрела.
— Твою мать, нда… — выдохнул Саша.
В том, что увиденные события не плод воображения ему стало ясно со всей очевидностью.
Он никогда не слышал, чтобы воспоминания прошлых жизней сопровождались потерей сознания, да и такой полный перенос в то время и событие вроде как происходит лишь под гипнозом.
«Или у меня мозг какой-то особенный, или я сам себя случайно погрузил в гипноз, а может… не обошлось без этой дурочки в клетчатой юбочке, и ее домик что-то сделал», — подумал Саша, потирая лоб.
— Так, ну на сегодня хватит, поцелуев еще с каким-нибудь мужиком я точно не перенесу, — пробормотал Саша, вставая с кресла, но глаза его невольно уставились на обложку журнала про компьютерные игры, что лежал на полке, там были изображены рыцари на фоне замка и…
— Вот дерьмо… — успел сказать Саша, как его снова накрыло.
****
Он сидел на коне, слегка покачиваясь, и ждал когда же его оруженосец, наконец, зачерпнет воды в реке. Глотку нещадно сушило от выпитого накануне, а чертовы доспехи мало того, что были тяжелы, как будто на него навешали связку камней, так еще и притягивали солнечные лучи, ватник под ними уже весь пропитался потом насквозь! Ему казалось, что если конь поскачет галопом, то при каждом ударе задницы о седло из него будут брызгать струи воды, вот будет умора всем этим немытым крестьянам с луками, что стоят в арьергарде.
— Вот сир, вода сир Джон, — сказал Томас, разгибаясь и подавая ему шапку с льющейся водой.
— Что это? Надеюсь не твой носок? — пробурчал Джон.
Томас был славный парень, грязноват на лицо, во рту не хватало пары зубов, светлые волосы торчат во все стороны, но в целом неплох для крестьянина. Правда, через чур услужлив и навязчив.
Джон, довольно крякнув, вылил воду себе на голову. Это немного его взбодрило, но как же болит голова!
— Что вы делаете, сир Джон? Я думал, вы будете пить! — воскликнул Томас.
— Ну и дурак же ты! Пить воду из реки! А! Ну надо же! Я не хочу потом просидеть все сражение, удобряя почву в том лесу. Настоящие рыцари пьют не воду, ну-ка дай мне флягу!
— Вы уверены, сир? Пить вино перед сражением… Да еще после того как вы столько приняли на грудь накануне…
— Ты что, моя жена, мне указывать, а? — возмутился Джон, погрозив кулаком и чуть не упал с лошади, но удержался, ухватившись за вожжи. — А ну давай сюда мою флягу! Мы взгреем этих чертовых французов, как стаю детей!