– Он идет, госпожа! – Личико у нимфетки раскраснелось; она запыхалась. Судя по ее реакции, мой нареченный – вряд ли лысое страшилище. Нимфа проворно отступила вниз. А может, они здесь все постоянно на взводе из-за полупрозрачных одеяний?
Все выжидательно смотрели на сводчатые двери. Я услышала приближающийся отчетливый звук… Что-то знакомое… Цокот копыт! Кони? Что это? Мой нареченный скачет ко мне в тронный зал верхом на коне? Ну да, я понимаю, Эпона – вроде как богиня – покровительница лошадей, и все же придется мне, наверное, серьезно поговорить с женихом, разъяснить ему правила дворцового этикета. Причем срочно. Как выразилась бы моя бабушка, его наверняка трудно назвать благовоспитанным.
Цокот копыт стал довольно громким. Похоже, он там не один. Неотесанный деревенщина! Да, вот в чем дело. Должно быть, он – зеркальное отражение какого-нибудь оклахомского простачка. Заранее предвкушаю, как он будет звать меня своей «милашкой» и с размаху шлепать по заднице.
Я увидела, как часовые (да, они оказались сложены вполне пропорционально) отдали честь, кони проскакали в двери и проследовали в…
Я едва не подавилась. Совсем как в кино! Грудь сдавило; я разинула рот от нехватки воздуха. Пришлось сдерживаться изо всех сил, чтобы не закашляться. Сердце ухнуло куда-то вниз.
Они входили в зал по двое. Я быстро посчитала их, удивляясь, что до сих пор сохраняю способность считать. Всего их оказалось десять.
– Кентавры!
Голос, и так напряженный оттого, что приходилось все время шептать, произнес это слово едва слышно, но, судя по выражению лица Аланны, она меня услышала. Поэтому я захлопнула изумленно разинутый рот и заткнулась. Нет, Тотошка, мы с тобой определенно не в Канзасе! Два первых кентавра подскакали к возвышению, а еще восемь рассредоточились по залу. Как только предводители приблизились, один из них чуть отстал, а второй подошел к трону и изящно взмахнул рукой:
– Рад нашей встрече, госпожа Рианнон! – Голос у него оказался на удивление низким и бархатным, как черный шоколад, а выговор – таким же напевным, как у Аланны.
Ясно по крайней мере одно: он – не мой бывший муж.
Не дав мне ответить, Аланна присела в реверансе и обратилась к нему:
– Лорд Кланфинтан, моя госпожа Рианнон сожалеет о том, что временно утратила способность пользоваться голосом.
Услышав ее слова, он прищурился, но перебивать ее не стал.
– Госпожа Рианнон поручила мне приветствовать тебя и передать, что она готова сочетаться с тобой браком.
– Весьма, весьма… – пауза, – неподходящее время для того, чтобы ты потеряла голос, госпожа.
Мне послышалось или в его голосе и правда прозвучали ехидные нотки? Да, наверное, не меня одну принуждают к… руковручению государственные интересы!
– Да, господин, госпожа Рианнон весьма огорчена, – ответила Аланна, нисколько не смутившись.
– Как это случилось? – На Аланну он даже не посмотрел; он не сводил взгляда с меня, как будто на самом деле слова, произносимые ею, слетали с моих губ.
Я решила, что для меня же самой спокойнее будет смотреть ему в глаза; если я начну глазеть на него, у меня, того и гляди, снова отвалится челюсть.
– Во время Лунного ритуала ей стало нехорошо, но преданность Эпоне не позволила моей госпоже уйти. После того как церемония была завершена, она несколько дней пролежала в постели и только сегодня встала. Она выздоравливает, но голос, увы, пока не вернулся к ней. – Она говорила ласково и примирительно. – Не волнуйся, господин мой, болезнь у нее временная. Она быстро исцелится после того, как достаточно отдохнет.
– Сочувствую твоему положению, госпожа Рианнон. – Судя по голосу, он нисколько мне не сочувствовал. Он был зол как черт! – И все же, полагаю, твоя… прискорбная болезнь не станет помехой нашей сегодняшней сделке.
«Сделке»?! Что за странное определение брачного союза, пусть и временного? Кстати, и интонация говорящего коня мне тоже очень не понравилась. Я понятия не имела, как следовало поступить чертовой Рианнон, зато прекрасно знала, как следовало поступить Шеннон Паркер. Пока Аланна набирала в грудь воздух, собираясь ответить за меня, я нагнулась и утешительно похлопала ее по руке. Наши с кентавром взгляды скрестились. Я вызывающе медленно, с самым что ни на есть стервозным выражением лица вскинула вверх подбородок и качнула головой из стороны в сторону. Один раз.
– Хорошо. Я рад. Твой отец шлет нам свое благословение и сожалеет, что его задержали дела и он не сможет присутствовать на церемонии.
Вот ханжа!
– Ты спустишься ко мне или мне взойти на твой… – еще одна долгая пауза, – пьедестал, госпожа?