Муж вскинул бровь и стал похож на обнаженного Спока[1]. Только представьте!
– Что-то… – он оглядел себя с ног до головы, – не там, где должно быть?
У меня перехватило дыхание.
– Хочешь сказать, что части тела во время Превращения могут меняться местами?
– Нет, конечно.
Я немного успокоилась, услышав его смех и уверенные шаги к краю бассейна.
– Я просто, как ты говоришь, стебусь с тобой, – сообщил он, весьма комично копируя мой южный акцент.
– Над тобой, дубина. – Я зачерпнула немного воды и брызнула прямо в мужа, когда он склонился, чтобы взять флакон с мылом.
Кланфинтан сбежал по каменным ступеням и оказался рядом со мной.
– Тебе хорошо известно, как я старалась привыкнуть говорить по-другому.
К счастью, образ Любимицы Эпоны предполагал некоторую эксцентричность, поэтому в Партолоне быстро привыкли к моей манере говорить. Однажды, расслабившись и забыв о необходимости контролировать свою речь, я услышала перешептывание слуг: «Как она стала похожа на Эпону».
– Не надо избавляться от акцента. Мне нравится твоя манера растягивать слова.
– Все будет так, как пожелаешь, милый, – пропела я. Кстати, это не шутка. Месяц – долгий срок, и я очень соскучилась по мужу. К тому же мой желудок совсем успокоился, и теперь мои мысли приняли совсем другое направление.
– Отлично. – Потянувшись, он взял пухлую губку, налил на нее щедрую порцию мыла и поставил пузырек на пол. – Тогда я пожелаю, чтобы ты расслабилась и позволила мне подарить тебе наслаждение. – Взгляд его скользнул по водной глади, скрывающей половину моего тела. – Вам обеим.
Его слова напомнили о моем «положении», о котором я успела забыть. Молчание Кланфинтан воспринял как позволение начинать и принялся водить губкой по моим плечам. Я же принялась размышлять о том, что во мне зародилась новая жизнь.
Губка двигалась вниз, смывая остатки риса с моих рук. Мягкие прикосновения успокаивали, удаляли вместе с кусочками пищи и следы напряжения. Описав круг, губка оказалась на моей груди.
– Скажи, если тебе будет неприятно.
– Все, что ты делаешь, волшебно, – с наслаждением выдохнула я.
– Хорошо. Тогда не буду останавливаться. – Губка скользнула по бедру и ноге, потом исчезла под водой, и сильные пальцы принялись массировать мою ступню.
От удовольствия я застонала.
– А я и забыл, как тебе это нравится. – Он с воодушевлением взялся за вторую ногу.
– Благодарю тебя, богиня, – прошептала я совершенно искренне. Конечно, есть вещи, которые способны порадовать учителя больше, например прибавка к зарплате, но массаж ног получить легче, по крайней мере в Оклахоме.
Неожиданно массаж закончился, и я опять ощутила, что по моей коже скользит губка. К этому моменту я уже казалась себе слишком чистой для женщины, одолеваемой грязными мыслями. Тряхнув головой, я приподнялась и села, Кланфинтан жадно разглядывал мою грудь.
– Ты очень красивая, Риа.
– И чистая до скрипа. – Я подалась вперед и обвила его руками за шею. Соски коснулись гладкой кожи, и я потерлась ими о его торс. – Аланне надо быть внимательнее. Ты можешь вытеснить ее с должности главной помощницы в купальне.
В ответ он накрыл мои губы поцелуем, жадным и страстным. Я с наслаждением прижала его к себе, положив руки на рельефную спину. Знакомые ощущения околдовывали меня, тело охватил жар, и вскоре мне уже казалось, что мы стали единым целым.
– Я скучал по тебе, любимая, – раздался над ухом его голос, резкий и грубоватый от страстного желания.
Внизу моего живота разгорелся огонь.
– Мне не хватало твоего тепла, – простонала я, сжимая пальцами его плечо.
– О, богиня! Я должен быть осторожен с тобой, но я…
– Не надо. Обещаю, что не рассыплюсь на кусочки.
Утробно застонав, он подхватил меня под ягодицы, рванул на себя, и мы соединились по-настоящему. Я прижалась к нему, нашла его жаркие губы и язык. Мы наслаждались друг другом, измученные голодом разлуки, будто провели врозь не месяц, а вечность. Темп стремительно нарастал, оргазм охватил меня быстрее, чем обычно приходит в голову пугающая мысль о неоплаченных налогах или решение простой математической задачки. В ту же секунду я ощутила разливающееся внутри моего тела тепло семени.