— С наступающим Новым годом! — сходу проорала она так, что я невольно отодвинула трубку подальше от уха.
— Тебя тоже с наступающим! Свет, на зачете были задания сложнее! Просмотри решения со всероссийской олимпиады! — я попыталась донести информацию, но она меня не услышала.
— Что? Зачет? Ты сдала?
— Я сдала! Говорю, посмотри решения…
— Марусь, я все равно ни-че-го не слышу! Пришли смс!
— Хо-ро-шо! Не забудь про зачет завтра! — сказала я напоследок и, нажав отбой, принялась набирать сообщение.
Закончила как раз к тому моменту, когда вернулся аспирант. Он забросил на заднее сиденье какой-то пакет с покупками и мы поехали дальше. Пробки на дороге по мере удаления от города становились все меньше, а сами дороги все уже и заснеженнее. Где-то не доезжая до Старых Мастеров километров семьдесят мы встретили снегоуборочную машину. А дальше все. Действительно занос и только узкая колея с редкими следами от шин. Почему-то я засомневалась, что мы проедем.
Вопреки моим опасениям, вездеход шел легко и уверенно. Фары освещали дорогу далеко вперед, выхватывая из сумерек склоненные под тяжестью снега ветки деревьев, растущих на обочине. Картинка получалась сказочная. Ехали мы в тишине. Радио сначала еще работало, но на словах песни «Я довольно молодой бог и, возможно, у меня опыта нет, но девочка моя…» почему-то вдруг захрипело, зашипело и окончательно заглохло. Матей Эльдарович виновато на меня посмотрел и со вздохом сообщил, что альтернативы радио у него в машине нет. Нет, так нет, ничего страшного. В тишине лучше думается. Я вспомнила, что так и не нашла причину, почему Дорохов показался мне странным и, прикрыв глаза, восстанавливала в памяти эти несколько минут общения с ним. Вот мы зашли, отдали пакет, предложили помочь донести до кухни, но он отказался… Ни о чем таком сверхъестественном они с Матеем Эльдаровичем не разговаривали… Что-то об экзаменах у третьего курса, да точно, аспирант еще спрашивал, выйдет ли тот с больничного после Нового года… А потом, он поблагодарил за то, что мы его проведали… Так, дословно вспомнить бы еще… «и вам, Маша» — всплыло в голове. Я резко распахнула глаза и зачем-то выпалила вслух свою догадку:
— Это не он!
— Кто? — повернулся ко мне аспирант.
— Да Дорохов… — с досадой отозвалась я, уже сильно жалея о том, что вообще что-то сказала.
— Основания? — коротко и на полном серьезе осведомился Матей Эльдарович. И видимо, этот его тон и побудил меня рассказать о своем предположении.
— Он назвал меня Машей! — воскликнула я. — А он никогда не называл меня так, потому что мое имя отчество точно такое же, как у его первой учительницы — Мария Денисовна! К тому же, он знает, что меня никто не называет Машей! И что, за пару дней взял и забыл?
— Почему? — спросил аспирант и, поймав мой недоуменный взгляд, уточнил: — Почему не называют Машей?
— Бесит, — немного смущенно призналась я и добавила: — У нас в группе все это знают!
— И как вас называть? — аспирант нахмурился и даже губу закусил, при этом смотрел не на меня, а на дорогу. И по-моему, он просто уходил от темы. Наверное, не хочет заострять внимание на моих глупых предположениях.
— Мария, — я передернула плечами. — Или Маруся.
— Буду иметь ввиду, — обронил он, потом вдруг резко вывернул руль и съехал с дороги прямо в поле. — Мария Денисовна, надеюсь, вы не против, если мы немного ускоримся, — спрашивать он не спрашивал, просто уведомил и на том спасибо!
Ответить я смогла не сразу, от таких виражей непроизвольно вцепилась в сиденье и только смотрела широко раскрытыми глазами, куда же мы едем. Машина буквально летела по сугробам. Потом поле закончилось и мы уже ехали между заснеженных деревьев лесопосадки. Честно говоря, я боялась, что мы врежемся в какой-нибудь из стволов и разобьемся или перевернемся. Но ничего подобного не случилось, вездеход благополучно миновал этот небольшой лесок и мы снова оказались в чистом поле. Сугробы, кочки… Справедливости ради надо сказать, что никаких неудобств от такой быстрой езды я не испытывала. Если, конечно, не считать страха. Минут через пять я все-таки взяла себя в руки и смогла выдавить: