Пусть прольется мое благословение на их
смертные души,
Пусть оно смоет их воспоминания… и облегчит их боль.
Артемида уронила руки, и столпотворение вокруг них ожило. Крики «Вы можете в это поверить? Нет, вы видите?..» заполнили ночь, люди заметались по улице, а воздух вдали прорезал вой сирены «скорой помощи».
Среди всей этой суматохи Артемида взяла Эдди за руку. И они ушли, никем не замеченные, окруженные полем бессмертной безмятежности.
– Ты сделала доброе дело, моя богиня. – Эдди погладил Артемиду по руке, когда они уже вышли на дорожку ко входу во «Дворец Цезаря».
Артемида улыбнулась.
– Спасибо. – И тут же склонила голову набок, о чем-то размышляя.
– Богиня? – окликнул ее писатель.
– Эдди, я, возможно, не смогу больше вернуться сюда. На Олимпе могут счесть все эти события слишком большим вмешательством в жизнь смертных.
– Я понимаю.
Он немного помедлил и наконец позволил маске эксцентричного литератора соскользнуть с лица, открыв сердечную боль, ясно читавшуюся в глазах.
– Я с самого начала знал, что ты не останешься со мной. Но я выбрал любовь к тебе. И я не сожалею о своем выборе. Я буду хранить в сердце память о тебе, пока жив.
– Возможно, есть способ сохранить не только память обо мне в твоем сердце, – медленно произнесла Артемида. – Эдди, ты когда-нибудь слышал о королевстве Талса, что в Оклахоме?
Глава тридцать третья
– Гадес!
Стены дворца Гадеса содрогнулись от голоса Аполлона.
Темный бог ворвался в тронный зал, а его жена спешила за ним.
– Аполлон?
Гадес едва узнал своего друга в этом чужаке в перепачканной кровью одежде, прижимавшем к груди сияющую сферу. Дикий, безумный взгляд был совершенно незнаком Гадесу; бог света никогда не смотрел так.
– Что случилось?
– Они убили ее! Эти железные твари! Я не смог их остановить. Я не смог добраться до нее вовремя.
Аполлон тяжело дышал и говорил отрывисто.
Жена Гадеса вышла вперед. Душа Каролины, скрытая в бессмертном теле Персефоны, содрогнулась, сразу все поняв.
– Это Памела… – сказала она, глядя на шар яркого света.
– Душа современной смертной? Ты принес сюда душу современной смертной?! – воскликнул Гадес.
– Конечно, принес сюда, – сердито сказала Лина, – а что еще он мог сделать?
– Ты должен все исправить! Ты должен сделать ее снова Памелой!
Внимательный взгляд Лины впился в бога света.
– Так, довольно этой болтовни. Она все та же Памела, и ты наверняка пугаешь ее. – Она обернулась на мужа. – Любовь моя, ты должен быть рад ей и приветствовать ее.
Владыка Подземного мира неохотно шагнул вперед. Он протянул руку, но прежде чем коснуться шара, посмотрел в глаза Аполлону.
– Не слишком-то мудро нарушать законы Вселенной, друг мой.
– Она моя половинка, – ответил Аполлон.
Темный бог грустно покачал головой.
– Будем надеяться, что богини судьбы проявят понимание.
Он коснулся ладонью сияющего шара.
– Добро пожаловать в мои владения, Памела. Свет задрожал – а потом стал расширяться.
И со звуком, очень похожим на вздох, он стал приобретать новые формы и очертания – пока наконец в объятиях Аполлона не очутилась Памела. Ее тело все еще слегка светилось, и вся она выглядела нереальной, прозрачной, как будто была незаконченным акварельным портретом самой себя. Аполлон, всхлипнув, крепче обнял ее. Памела была прохладной и слишком легкой. Аполлон боялся, что, если выпустит ее, она уплывет прочь. Памела молчала и не шевелилась.
– Памела! – воскликнул бог света. – Это я! Ты со мной. И теперь все будет хорошо.
Легкая дрожь пробежала по ее почти нематериальному телу.
– Аполлон?
Она слегка отстранилась от него, растерянно оглядываясь по сторонам. Она видела, что стоит в гигантском мраморном зале рядом с Аполлоном, прекрасной молодой женщиной и высоким смуглым мужчиной. Потом ее взгляд опустился к собственному телу – и Памела побледнела от потрясения.
– Скажи, что это мне снится, Аполлон. Скажи, что я скоро проснусь, – произнесла она дрожащим голосом.
– Не могу, – хрипло ответил он.
– Памела…
Голос Лины лился тепло и спокойно. Она легко коснулась руки духа недавно умершей.
– Меня зовут Каролина; если хочешь, можешь звать меня Линой. А это мой муж, Гадес.
Глаза Памелы на бледном лице казались огромными и круглыми.
– Гадес? – прошептала Памела.
Деревянным движением она подняла полупрозрачную руку и уставилась на нее.
– Я умерла? И теперь я в…