Спорным во всей этой грязной истории остается утверждение Розелли, что вмешаться в дело Мередит ему пришлось «по просьбе министра юстиции». Естественно, никто из близкого окружения президента, не говоря уже о самом министре юстиции, лично не просил босса мафии замять историю супружеской неверности. Администрация Кеннеди (и в первую очередь министерство юстиции, возглавляемое неподкупным Робертом) больше, чем предыдущие Администрации США, затратила сил на борьбу с организованной преступностью. Однако дело Мередит могло иметь для Кеннеди тяжелые последствия, поскольку имя президента фигурировало в рискованном соседстве с именем Фрэнка Синатры и иже с ними.
Конечно, имя Джона Кеннеди могло прозвучать на слушании дела о разводе, но там же назвали бы и имена Фрэнка Синатры и его друзей. Вполне вероятно, что Синатра или кто-то из его сподвижников, узнав об этом, сказал о возникшей проблеме Розелли. То, что главный мафиози Голливуда сделал для Джерри Льюиса, он мог бы сделать и для Кеннеди. Для этого у него были свои причины.
Сэнди Смит, старый репортер «Лайфа» и «Чикаго Сан-Таймс», занимавшийся криминальной хроникой, является признанным авторитетом по всем вопросам, связанным с министерством юстиции и борьбой против организованной преступности в эпоху президента Кеннеди. Про дело Мередит и группу Синатры он сказал так: «В то время они были очень близки с Джеком Кеннеди. Им ничего не стоило оказать президенту услугу и шепнуть нужное слово на ушко Розелли. А тот рад был угодить президенту».
Тогда Синатра был довольно близок с президентом. Человек с политическими взглядами католика (потом выступал непоколебимым поборником Рональда Рейгана), он и его «клан» оказывали существенную поддержку Кеннеди во время выборной кампании. Песни Синатры «Весь путь» (All the Way) и «Высокие надежды» (High Hopes) стали звуковым символом кампании. Он способствовал взлету Кеннеди до президентских вершин, он помог ему с организацией праздника по поводу его инаугурации и в глазах общественности считался другом президента.
Что касается мафии, говорит репортер Сэнди Смит, то «эти ребята никогда не упускают возможности сделать что-то для правительства или для кого-то, кто в этом правительстве занимает видный пост, ставя таким образом ответственных людей в зависимость, которая в будущем может сыграть важную роль. Для Розелли это было очень характерно».
Не было ничего удивительного в том, что Розелли не без участия ЦРУ стал человеком, который мог бы предъявить счет кому-то из правительства. Незадолго до избрания Кеннеди на пост президента страны в том же ресторане «Браун Дерби», где позже Розелли замнет дело о разводе Джудит Мередит, он во время выпивки был завербован ЦРУ для участия в печально знаменитой серии заговоров, цель которых состояла в подготовке убийства Фиделя Кастро. Контракт управления с мафией, с Розелли и Джанканой в частности, действовал до 1963 года, когда ЦРУ разорвало его.
Ранним вечером 12 июля 1961 года Джанкана вошел в зал ожидания чикагского аэропорта «О'Хара». Это была обычная остановка на пути следования в Нью-Йорк. Его сопровождала Филиция Мак-Гир, самая высокая и самая прелестная из трех сестер Мак-Гир, составлявших в ту пору наиболее популярную женскую вокальную группу в Соединенных Штатах. Босс мафии был влюблен в нее по уши, и она уже давно ездила с ним повсюду.
В аэропорту их уже поджидали агенты ФБР, исполнявшие приказ министра юстиции Роберта Кеннеди. Они давно пытались выследить Джанкану, и сейчас им повезло: можно было, как говорится, достать его с помощью любовницы Филиции Мак-Гир. Двое агентов предложили Мак-Гир выбор: либо получить повестку в суд, либо немедленно подвергнуться унизительному допросу. Она предпочла второе, ее тотчас оттащили от Джанканы и отвели в служебное помещение.
Джанкана безуспешно возмущался, а затем поднялся на борт самолета и вскоре вернулся в зал ожидания, неся в руках сумку Мак-Гир и ее шляпу. Агенты ФБР при виде мафиози с дамской сумочкой в руках так и покатились со смеху. Тут Джанкана взорвался. Сегодня, когда нам уже многое известно из личной жизни президента Кеннеди, можно сказать, что тирада, которой разразился мафиози, сулила главе государства прямую угрозу. Вот строки из доклада ФБР:
«Тогда Джанкана показал, что он знает о намерении агентов сообщить о результатах его допроса своему «боссу», который, в свою очередь, сообщит о результатах их «верховному боссу» и «верховному боссу верховного босса», и он сказал: «Вы знаете, кого я имею в виду, я имею в виду Кеннеди». Потом он заявил: "Я знаю о Кеннеди все, а Филиция знает о Кеннеди еще больше, и в один прекрасный день мы расскажем все. Сегодня вы раздули пожар, который никогда не потухнет. Вы проклянете этот день..."».
Что имел в виду мафиози, говоря, что знает о братьях Кеннеди «все»? Когда агенты попросили его уточнить, что это значит, он от комментариев отказался.
Знал ли Джанкана только о связи президента с Джудит Кэмбелл? Или о президенте и Джудит Мередит? На что намекал, говоря, что Филиция Мак-Гир знает «гораздо больше»?
Когда в 1983 году я разговаривал с Филицией Мак-Гир, рассказывать про Сэма Джанкану она отказалась. Однако поначалу охотно разглагольствовала о Мэрилин Монро. Оказывается, Мак-Гир довольно хорошо знала Мэрилин. Они познакомились в Нью-Йорке, когда Мэрилин вышла замуж за Артура Миллера. Мак-Гир жила через четыре дома от Восточной 57-й улицы. Они виделись и потом, во время президентства Джона Кеннеди, но где и когда — Мак-Гир уточнять не стала. Джо, заявила Мак-Гир, и сегодня еще «мой дорогой друг».
Когда я задал Мак-Гир вопрос о Мэрилин и братьях Кеннеди, она без колебаний ответила: «Сначала у нее была связь с Джоном. С Бобом тоже определенно был роман... Их видели вместе в укромных уголках. И, знаете, это очень характерно для Кеннеди — передавать подруг от одного к другому: от Джо к Джону, от Джека к Бобби, от Бобби к Теду. Именно так они и поступали».
О Роберте Кеннеди, говорила Мак-Гир, явно передавая собственные впечатления, Мэрилин «хранила молчание, но после выпивки, особенно если была в подавленном состоянии, она становилась словоохотливой. Сперва свою близость она хранила в тайне. Потом она пыталась подтолкнуть его к определенному решению, потому что хотела выйти за него замуж...». В этот момент, разговаривая со мной по телефону, Мак-Гир вдруг занервничала. Когда я спросил ее, что думал Джанкана по поводу Мэрилин, она ответила: «Мне бы не хотелось говорить...». Мы условились встретиться, но она после этого на письма и звонки мои не отвечала.
Сведения, сообщенные Филицией Мак-Гир, тревожны уже сами по себе, поскольку естественно предположить, что то, что знала она, знал и Сэм Джанкана.
«Как в героях греческой трагедии, — написал Роберт Блейки, бывший главный юрисконсульт комитета конгресса, занимавшегося расследованием убийства Джона Кеннеди, — в характере президента был фатальный изъян, hamartia, который делал его уязвимым для нападок со стороны организованной преступности...»
Роковой этот недостаток заключался в любви президента к женщинам. В 1961 и в следующем году, ставшем последним в жизни Мэрилин, волокитство за женщинами, в том числе и за Монро, сделало братьев Кеннеди удобной мишенью для нападок всевозможного рода. Они были совершенно не защищены от давления мафии. Но, как видно, угрозу эту братья Кеннеди не считали достаточно серьезной.