Они с мистером Холмсом и детективом Мюрреем сидели в комнате у Эмили и ждали доктора Уотсона. Пока доктор не пришёл, мистер Холмс неторопливо вёл допрос.
— Итак, детектив, что же убедило вас в невиновности Джеймса Пирсона?
— Да всё сразу, сэр. Во-первых, этот удар, о котором говорил доктор Уотсон. Понимаете, сэр, я знаю Пирсона… Мы все тут знаем Пирсона, он, конечно, человек в целом безобидный, но если довести его до того, чтобы он за что тяжёлое схватился, то уж не промажет, и бить будет со всей силы, а коли что не так, то и добавит. Он когда буянит всерьёз, его вдвоём успокаивать надо, и лучше по голове. Во-вторых, кто ж ноги-то приделал часам с очками, пока Пирсон у меня в тюрьме сидел? Да и потом, не по-человечески это как-то, он не осуждённый, а подозреваемый, похороны его дяди, и на похороны не отпустить…
— А он рвался?
— Ну, мистер Холмс, скажем прямо: он из тюрьмы рвался.
— Хорошо, я вас понял. Миссис Хадсон, вы о чём-то задумались?
— Да, мистер Холмс. Об ошибках.
— Простите?
— Ну, я думала о том, как расследуются преступления. И вы, и я, и полиция — все ищут ошибки, которые совершил преступник. Случайно оставленный след ботинка, недостаточно хорошо стёртая надпись, не отчищенная как следует подошва, не отстиранное пятно крови. А что делать, если преступник не совершил ошибки? Как раскрыть такое преступление?
— И как, по-вашему?
Мистер Холмс живо интересовался тем, что ответит миссис Хадсон. Джейн хорошо его понимала: дверь внезапно заговорила человеческим голосом, а ведёрко для угля начало подсказывать, где искать улики. Что ж, по крайней мере её готовы слушать. Это обнадёживает.
— Мне кажется, нам пора перестать искать ошибки и признать, что преступник их не совершил или мы о них не знаем. Я бы попробовала понять логику преступника. Почему он совершил убийство именно так, именно тогда. Если вам интересно моё мнение, я предложила бы… игру. Давайте представим всех, с кем мы уже говорили, по очереди на месте убийцы. Вот, например, Джудит…
— Джудит? — улыбнулся Холмс.
— Да, Джудит Трефьюсис. Её любимая племянница хочет выйти замуж за Джеймса Пирсона, однако всем известно, как его не любит дядя. От этой нелюбви у молодого человека развивается неврастения, он не уверен в себе, что, разумеется, не способствует принятию им решения о свадьбе. Кроме того, мы не знаем, как к предполагаемому браку Джеймса относился капитан. И тогда… О, нет! Опять шесть лицевых вместо пяти, ну что за наказание! Простите, джентльмены. Так вот: допустим, она решает убить капитана Тревеллиана. Это нетрудно: все считают, что она пошла домой, полковник Росс остался у Брэкстенхоллов, Джеймс — в её собственном доме, она точно знает, что к Тревеллиану никто не зайдёт. Что происходит дальше?
— Джеймс был уверен в существовании нового завещания, по которому он исключён из списка наследников, — немедленно ответил Холмс. — То есть убийство капитана семейству Трефьюсис невыгодно. Впрочем, миссис Трефьюсис могла и не знать об этом…
— Она знала, — возразила Джейн. — Она прекрасно знала и спрашивала Эмили, действительно ли та хочет связать жизнь с человеком, у которого в перспективе ни гроша за душой. Это подтверждают и сама Джудит, и Эмили, и, что намного более важно, миссис Брэкстенхолл, а уж она-то не упустит возможности позлословить и уличить кого-нибудь во лжи. Поверьте мне, мистер Холмс, я говорила с ней около получаса, и она успела рассказать мне гадости о половине Ситтафорда. Убеждена: если мы встретимся ещё раз, я узнаю и о второй половине. Так что если Джудит убила капитана Тревеллиана, корыстного мотива в этом точно не было.
— Пять лицевых, миссис Хадсон, — мягко напомнил Холмс.
— О, спасибо большое. Что же у меня за голова дырявая? Возникает ещё один вопрос: зачем убийце ехать к знаменитому частному детективу и просить его раскрыть убийство? Напрашивается самый очевидный ответ: чтобы избавить от наказания Джеймса, ведь Джудит надо, чтобы он женился на Эмили, а не окончил жизнь на виселице.
— Тогда странно, что она вообще всё это затеяла, — ну, если предположить, что это она затеяла, — вмешался детектив Мюррей. — Ведь понятно же, что Пирсон — главный подозреваемый.
— Но он невиновен, детектив. Возможно, обратившись к мистеру Холмсу, Джудит рассчитывала на то, что он найдёт доказательства невиновности Джеймса, но не узнает, кто же истинный убийца. Однако для того чтобы так считать, надо быть или очень глупой, или очень уверенной в себе. Джудит нельзя назвать ни тем, ни другим. Соверши она убийство, она сто раз бегала бы на место преступления проверить, не остались ли там следы её ботинок или пуговица. А уж её уважение к авторитетам достойно воспевания гекзаметром. Если мистер Холмс — гениальный сыщик, значит, он способен раскрыть любое преступление, и точка.