— Да я могу поговорить, мне не жалко, особенно если малышка Эмили этого хочет, но предупреждаю: не доверяю я вашему брату. Вы вечно норовите взять деньги и исчезнуть с горизонта, так ничего и не выяснив. Все ваши уловки мне прекрасно известны, ясно?
— Я никоим образом не претендую на ваши деньги, полковник, — холодно отозвался Холмс, — в данный момент я лишь хочу осмотреть место преступления и выяснить, как, когда, в какой позе было найдено тело и что находилось рядом с ним. Ваши проблемы со скачками меня никоим образом не касаются.
— Какие ещё проблемы со скачками? — ощетинился полковник.
Холмс пожал плечами.
— Я навожу справки о деле и людях, имеющих к нему отношение, заранее.
— Вас дезинформировали, — отрезал полковник и пристроил свечу на каминной полке. Он явно принёс её именно для того, чтобы поставить здесь.
Холмс хотел ответить ему, но смолчал.
— Простите, сэр, — не удержалась Джейн, — а зачем вам столько света?
Полковник Росс поджал губы.
— Местная традиция, мэм. Что-то связанное со злыми духами, откровенно говоря, никто уже и не помнит тех глупых суеверий, из-за которых мы всё это делаем. Пойдёмте, я отведу вас в кабинет. Его там… он там умер.
Джейн с интересом рассматривала полковника. Он был человеком видным — высокого роста, со строгим, пронизывающим взглядом серых глаз. Суровый военный — или моряк, он ведь служил во флоте? Старый холостяк, наверное, женоненавистник, иначе вряд ли жил бы в доме у капитана. Однако недовольства по поводу пребывания рядом мисс Трефьюсис не высказывает. Кстати, что она здесь делает? Джудит ведь говорила, что девушка убита горем и не выходит из комнаты. Надо бы разузнать.
Эмили тоже пошла следом за ними. Доктор Уотсон чуть посторонился, пропуская её вперёд, и Джейн, воспользовавшись случаем, улыбнулась ей.
— Меня зовут Джейн, — шёпотом сказала она. — Джудит сказала мне, что вы расстроены из-за Джеймса.
— О, да, ужасно! — девушка тяжело вздохнула. — Он такой идиот, ну как можно быть настолько… настолько… неудачником? Влипнуть подобным образом — да это же просто уму непостижимо!
Джейн с интересом посмотрела на юное создание.
— Да уж, что и говорить, время для визита ваш молодой человек выбрал весьма неудачно.
— Есть на свете люди, которым не везёт, есть неудачники и есть Джеймс. Капитан действительно не жаловал его, и в общем за дело, но такое невезение… — Эмили покачала головой.
— Мисс Трефьюсис, мне ужасно любопытно, почему вы здесь? Джудит сказала, вы из комнаты не выходите…
— Разумеется, не выхожу! — энергично кивнула девушка. — Здесь столько всего, за год не разобраться! А я должна.
— Разобраться? — уточнила Джейн.
— Конечно. Я ведь хочу спасти Джеймса. Джейн, я, — она понизила голос, — я расследую это убийство. Ну, раз уж больше некому. Полиция арестовала Джеймса и больше ничего не делает, а я так не согласна.
— Как интересно! — прошептала Джейн, и в этот самый момент полковник заявил:
— Вот кабинет, проходите.
— Скажите, полковник, — немедленно спросил Холмс, — сюда можно попасть как-то ещё? Потайной ход, секретная дверца, отдельный коридор для прислуги?
— Только если подняться на второй этаж по задней лестнице, из людской. Но всё равно на втором этаже выйдете в этот же коридор.
Кабинет был совсем небольшим, как будто его оборудовали в какой-то кладовке. Все вошедшие насилу разместились в нём, причём мисс Трефьюсис уселась на подлокотник кресла, доставшегося миссис Хадсон, а мистер Холмс и полковник остались стоять — полковник у двери, а Холмс у стола.
— Он сидел вот здесь, — недовольно буркнул полковник, показывая рукой, — вот в том кресле, где сейчас доктор.
Холмс тут же подскочил к креслу, жестом попросил Уотсона подняться.
— Как оно стояло?
Полковник Росс ответил сразу:
— Чуть отодвинутое от стола, будто он хотел встать.
— Хотел встать или садился? Могло ли быть, что он только что сел и ещё не придвинул кресло к столу? — полковник задумался, наморщив лоб; Холмс пояснил: — Вот представьте, он встаёт из кресла, отодвигая его, принимает гостя, садится обратно, возможно, приглашая гостя присесть, но не успевает придвинуть кресло — такое могло быть?
— Не знаю. Он просто сидел в немного отодвинутом кресле, ровно сидел, так что за столом в такой позе ему было бы неудобно. Голову уронил на грудь.
— Руки?
— Что руки?
— Как лежали его руки?
— На подлокотниках. Да, точно: на подлокотниках, как будто он именно что собирался встать и опёрся на них.