— Прости, — девушка пахла чем-то вкусным и экзотическим. — Я дурак и виноват. Скажешь уйти — уйду, но, если сможешь, извини меня.
— Вот уж точно дурак, — буркнула девушка и вдруг обняла меня в ответ. — Куда ты теперь денешься с подводной лодки. А что ты бабник и кобель, я всегда знала. Даже странно, что ты раньше в загулы практически не уходил.
— Так я наверстаю! — жизнерадостно вскинулся я, за что тут же получил крепким кулачком под дых. — Всё, всё, понял, осознал! Буду тихим и смирным подкаблучником.
— Трепло, — выдохнула Юлия и вдруг уткнулась мне в грудь. — Это я должна просить у тебя прощения. Я тебя подставила с этой передачей.
— Так, а ну цыц! — я взял девушку за подбородок и заставил взглянуть мне в глаза. — Запомни раз и навсегда. Я прекрасно знаю, что ты тут нипричём и тебя не виню. И закрыли эту тему. Сейчас силёнок у меня маловато, но рано или поздно я со всеми поквитаюсь.
— Мы поможем, — моя красавица отвернулась, тайком смахивая слезинки из уголков глаз. — Они и меня подставили. Такое не прощают, и отец обещал, что сделает всё возможное. А связей у него хватает.
— Я не буду бить себя в грудь, крича, мол, не лезь, я сам, — я сделал вид, что ничего не заметил. — Но всё-таки хотел бы поговорить с ним, пусть это и не мой уровень.
— Обязательно, — кивнула Юлия. — Папа и сам хотел с тобой встретиться, только…
— Что, всё плохо? — я заметил грусть и неуверенность в глазах девушки. — Нас разгоняют?
— Пока нет, — Юлия тяжело вздохнула. — Команда лишь приостанавливает свою деятельность, но… есть приказ убрать тебя из города.
— Только меня одного? — я скрипнул зубами от злости. — Суки!
— Официально группа уходит на каникулы, — немного успокоила меня Обрескова. — А у тебя, как у командира, будет практика. Так что, если кто-то захочет поехать с тобой, особых возражений не последует, но… девчонок лучше не трогать. Я потом тебе объясню расклады. А вот Аллу и Матвея вполне можешь взять. Раз уж ты их в свой Дом принял, то они даже обязаны ехать с тобой. Это их долг как вассалов.
— Хорошо, только наш, — кивнул я. — Дом не мой, а наш. Если ты и думала от меня избавиться, то после сегодняшнего дня у тебя это никак не получится. Я тебе обещаю.
Глава 16
— Что значит, вы забираете Татьяну? — я уставился тяжёлым взглядом на невозмутимо прихлёбывающую кофе женщину, чьи скромные с виду украшения стоили столько же, сколько мой броневик. — В каком смысле?
— В прямом, — Анна Марковна Тарасова поставила чашку и ответила мне не менее твёрдым взглядом. — В самом что ни на есть прямом. Это стоило сделать ещё год назад, но я решила, что не будет ничего страшного, если она поиграет в богоборца. Как оказалось, это было ошибкой. Теперь пришло время её исправить.
— Понятно, — криво усмехнулся я, не притрагиваясь к заказанному чаю. — Крысы бегут с корабля.
— Выбирайте выражения, юноша! — женщина слегка повысила голос.
— Не нравится правда? — я наигранно удивился. — Предпочитаете сладкую ложь? Может, мне ещё понимание проявить, начать поддакивать, мол, конечно, для бедной девочки так будет лучше?
— Было бы неплохо, — несмотря на окрик, Тарасова осталась спокойной, даже хладнокровной. — Для неё действительно так будет лучше.
— Ну, понятное дело, — я презрительно сморщился. — А то ведь общение с парией закроет ей доступ… куда там вы её планируете? В высший свет или замуж? Впрочем, скорее всего, и то и другое. Женишка-то уже подобрали?
— Не извольте беспокоиться, — моё ехидство разбилось о выдержку Анны Марковны, и её тон остался ровным.
— Я только одного не понимаю, — меня раздражал этот разговор, но я взял себя в руки и успокоился, даже пламя в глазах пропало. — Зачем вы мне всё это говорите. Точнее, зачем вы говорите всё это именно мне? Хотите забрать Таню — вам прямая дорога в бюро и к наставнику с Обресковой. Я-то тут причём? Но вы лично пригласили меня на разговор и теперь пытаетесь убедить… в чём?
— Хм, у дочки хороший вкус. — хмыкнула Тарасова, а у меня внутри всё сжалось, неужели она знает, что мы переспали? — У тебя есть харизма. Но и только, а этого недостаточно, чтобы ради тебя девочка ломала себе жизнь. Надеюсь, ты это понимаешь.
— Ради меня? — вот на этот раз я действительно удивился. — Не ради команды, друзей, долга в конце концов? Не ради своей мечты, к которой девочки шли долго и упорно, когда меня ещё в помине здесь не было? Вы точно нигде не ошиблись? Потому как, сдаётся мне, что мои проблемы — это всего лишь повод. Слабенький такой, кстати, потому что сдаваться я не собираюсь, и мы ещё пободаемся с тем, кто всё это устроил. И именно поэтому вы сейчас здесь. Чтобы убедить не меня, а себя прежде всего.
— Думаешь, ты самый умный? — чуть улыбнулась Анна Марковна, ничуть не тронутая моей речью. — Ошибаешься. Мне нет нужды никого убеждать, я знаю, как будет лучше для моей дочери. А с тобой встретилась, чтобы предупредить. Не мешай. Молодые девушки способны на любые глупости. Даже на те, о которых потом будут жалеть всю оставшуюся жизнь. И я этого не допущу. Даже если придётся применять крайние меры.
— Не боитесь, что Таня вас потом за это возненавидит? — я ни капли не испугался угроз, потому что уже устал дёргаться и даже жаждал открытого боя, где понятно, кто враг, а кто друг. — За разрушенные мечты, за сломанную жизнь? Да, сейчас вам кажется, что вы лучше знаете, что ей надо, но по факту это может оказаться далеко не так. Зачастую такими фразами родители прикрывают решение своих проблем за счёт судеб детей.
— А ты наглец! — даже немного восхитилась Тарасова. — Говорить мне в глаза, что я торгую дочерью, это надо иметь стальные яйца.
— Спасибо за комплимент, — я издевательски поклонился. — Но этот вывод напрашивается сам собой. Тане осталось учиться всего год, после чего она сама уйдёт из команды. Тем более что у нас и так семь человек, так что бюро не пыталось бы её уговорить остаться. Однако вам нужно прямо здесь и сейчас. Да ещё чтобы никто не мешал. Сразу понятно, откуда ветер дует. Скажете, я неправ?
— Думаешь, я стану перед тобой отчитываться? — усмехнулась Анна Марковна. — Я пришла тебя предупредить. Не более. Да, ты мог бы стать весьма перспективным женихом для Татьяны, молод, силён, не обделён харизмой, в перспективе глава собственного Дома. Но ты рассердил слишком много влиятельных людей. Так что все твои перспективы превратились в пшик. Тонуть дочери вместе с тобой я не дам, чтобы ты там ни думал.
— Понятно. — Я вздохнул и поднялся из-за стола, так и не притронувшись к заказанному чаю. — Думаю, на этом стоит закончить. Я вас услышал, и, честно говоря, мне плевать на ваши угрозы. Но мешать не буду. Просто потому, что вы мать Тани. И как бы ни ошибались, делаете это ради счастья дочери. Либо конченая стерва, готовая продать своего ребёнка ради выгоды, но надеюсь, что это всё же не так. Потому что иначе я заберу Таню, и вряд ли меня кто-то остановит. Всего хорошего.
— И тебе того же, — всё так же невозмутимо отозвалась женщина, отсалютовав мне кофейной чашкой, и переключила внимание на кусок лимонного чизкейка, будто меня больше не существовало.
Я усмехнулся и вышел из кафе, бросив на стол администратору крупную купюру, рассчитываясь за нас обоих. Разговор оставил странное впечатление. С одной стороны, было понятно, чего от меня хотят. Анна Марковна выразилась весьма конкретно — не мешать. С другой — с чего она вообще взяла, что я имею какое-то влияние на Таньку? Особенно эта фраза про девиц её возраста. Не такая уж та и молодая да глупая, чтобы делать что попало. Разве что влюбиться, но… в меня?! Да ну бред. Хотя… в клубе она подошла ко мне вполне целенаправленно. И ночью говорила всякое… я тогда списал это на алкоголь и влияние момента. А что, если нет? И что мне с этим теперь делать?