Разумеется, все присутствующие тоже захотели увидеть что-то по-настоящему страшное. Акулине, кажется, стало неловко: очень уж проникновенную речь произнесла Кера — такого от неё никто не ожидал. Теперь сестра старательно прятала ото всех глаза, и смущалась. Знаю такое состояние — вроде бы уже и глупо обижаться, но всё ещё по инерции неприятно. Мне остро захотелось поблагодарить Керу — уверен, у меня бы не получилось так ловко «извиниться».
Под словом «вниз» Кера имела ввиду последний этаж. Сейчас, когда часть этажей подземелья были оборудованы локомобилями, дорога не заняла много времени — всего через час мы уже находились на предпоследнем этаже. Дорогу вниз преграждал довольно внушительный пост охраны.
— Меня дальше ни под каким видом не пускали, — объяснила всё ещё насупившаяся Акулине. — И даже отказались рассказывать, что там внизу, а узнать у кого-то ещё я не смогла — все молчат, как воды в рот набрали. Только охранники говорят, что там страшно, а больше — ничего.
— Вот сейчас и покажу.
Я видел, как забеспокоились Петра и Доменико. Плохо они ещё знают Керу. Судя по всему, ничего по-настоящему опасного там быть не может — иначе сестру она сюда бы не повела. Как бы там ни было, богиня относится к девушке с удивительной нежностью, что, на самом деле, крайне удивительно. Причём, по-моему, даже для неё самой.
Нижний этаж оказался пуст — просто кажущееся бесконечным пустое пространство, расходящееся в стороны.
— Это основа, — начала объяснять богиня. — С этого места начинается город, его фундамент. Те, кто его построил, начали отсюда.
— Не с поверхности? — удивился я.
— Конечно, нет! — даже возмутилась моей недогадливостью богиня. — Как по-твоему это возможно, построить столь огромное сооружение под землёй без поддержки? Нет, это место строилось именно отсюда. Вверх, как дерево.
— Интересно, как далеко простирается этот этаж? — прошептал Доменико. — И что там дальше, внизу.
— А вот это самое интересное, — криво ухмыльнулась богиня. — То, что там внизу. Сам-то этаж ничего необычного, вы видите его весь.
— В смысле? — я тоже не выдержал. — Хочешь сказать, что там, в темноте, сразу стены?
— О чём ты? — кажется, у меня сегодня судьба такая — видеть на лице у Керы жалостливое выражение, — Какие стены? Это пространство просто повторяется. Много раз. Если будешь долго идти в одну сторону, вернёшься сюда же. Это как зеркало.
Ничего общего с зеркалами я тут так и не увидел, но решил поверить богине и не переспрашивать, чтобы не нарываться на ещё один жалостливый взгляд.
— А почему здесь так… плохо? Как будто кто-то страдает. Мучается. Мне кажется, я слышу непрерывный крик боли. — Акулине стояла, обхватив себя за плечи и дрожала мелкой дрожью, на бледном лице выделялись огромные глаза.
— Ага! Чувствуешь! — довольно ухмыльнулась богиня. — Вы все чувствуете. А вот он, — она указала на меня, — слишком толстокож.
У меня действительно никаких неприятных ощущений не было. Даже странно. Судя по тому, как понижают голоса мои друзья, для них тут действительно слишком гнетущая атмосфера, а я… ну да, темно, тихо. Голосов, правда, никаких нет. А так, обычное подземелье. Даже воздух, как и везде в Кронурбсе, вполне свежий и приятный на вкус. Я ещё раз обвёл взглядом спутников, и только теперь обратил внимание на Агнию. Тартарцы, естественно, услышав, что кому-то собираются показывать что-то интересное, просто не могли упустить такую возможность. Теперь и Комо и Гаврила вместе с остальными чуть подрагивали от страха, с опаской косясь на тёмный провал, ведущий в совсем уже неизвестные глубины. В общем, вели себя вполне сообразно моим ожиданиям, в отличие от рыжей Агнии, с которой явно было не всё в порядке. Девушка замерла, не дыша и закрыв глаза. Из-под опущенных век по бледным щекам текли кровавые слёзы. Ей явно было очень паршиво. Впрочем, долго такое не продлилось — охнув, она рухнула. Едва успел её подхватить.
— О, а я-то всё гадала, росомаха она или вила! — обрадовалась Кера. — Теперь-то очевидно, что вила. Они чувствительнее, и закрываться не могут.