Терму покинул очень вовремя, как выяснилось. Очередь возле импровизированного заслона уже почти закончилась, и жандармы потихоньку начали продвигаться вперёд. Да и в целом на улице народу уже поменьше — кто-то понял, что сейчас не лучшее время для прогулок, другие просто разошлись по домам. Солнце клонится к закату и уже скрылось за крышами домов. Интересно, сегодня службу в храмах проводить будут?
В свете газовых фонарей мостовая чуть поблескивает от влаги — на город спускается туман. Камни мостовой и стены домов остывают, на них выпадают капельки конденсата. Шаги мои гулким эхом отдаются от стен домов, будто пробуя их на прочность. Чертовски зловещая атмосфера. Получаса не прошло, как были слышны суета и крики, и вот уже тихо и темно. Стало немного не по себе.
«Спокойно!» — уговариваю себя. «Ты просто нервничаешь. Веди себя естественно! И выкинь из головы даже мысли о происшедшем на площади! С момента взрыва прошло больше часа. Следы использования манна если и есть, то едва чувствуются. И потом, взрыв-то произошёл без участия проклятий. Не факт, что они ищут одарённого». Я постарался придать лицу безмятежность целеустремленного и довольного жизнью человека. Получилось неплохо, потому что патрульные, насторожившиеся было при моем приближении, ощутимо расслабились. Усатый сержант дождался, когда я поравняюсь с ними, небрежно приложил руку к фуражке и поинтересовался:
— Документы предъявите, господин обер-кондуктор.
Я неторопливо достал бумагу из внутреннего кармана, развернув, подал сержанту. Жандарм повернул документ к ближайшему фонарю, долго вчитывался, щурясь. Я не волновался — паспорт подлинный, и действительно принадлежит обер-кондуктору Пабло Кабрера. Оный персонаж жив и, надеюсь, вполне здоров. Единственное, он уже три дня находится в паровозе Матера — Касерес, где исправно исполняет свои обязанности. Но карабинеры об этом не знают.
— Куда направляетесь? — бдительно переспросил сержант, но интереса в его голосе я не услышал. Вопрос был задан по долгу службы. Чистый смотрит на меня куда внимательнее, но видно, что он уже утомлён. Возле глаз собрались усталые морщины — он сегодня много раз использовал свой дар. Но всё равно насторожен. Смотрит в глаза так, будто вот-вот готовится обвинить.
— На триста второй Матера — Толедо, господин сержант, — все же ответил я. И даже не соврал. — Отправление в шесть утра, нужно за ночь подготовить вагон для пассажиров.
— Счастливого пути, — еще раз козырнул патрульный и окончательно потерял ко мне интерес. Мы с патрульными разошлись каждый в свою сторону. Чистый так и сверлил мне взглядом спину, пока я не скрылся в тумане. Вот и отлично. Дошёл до ближайшего переулка, свернул туда — мне остаётся пройти четыре квартала, чтобы, наконец, до Керы, когда впереди, в переулке, снова показались фонари. Зараза! Сколько у них людей, чтобы так часто патрули были?
— Стоять! Кто такой?! — Темнота и туман сгустились ещё недостаточно сильно, чтобы меня можно было не заметить.
Послушно стою. Дождавшись, когда очередной патруль подойдёт, рассказываю свою легенду, нервно ёжась под пристальным взглядом чистого. На самом деле не слишком нервничаю — сейчас то, что я недавно использовал манн, он точно не почувствует.
— Куда направляетесь в столь поздний час? — я смотрю, популярный вопрос. Жандарм строго хмурится, как будто я — провинившийся школяр, и теперь буду оправдываться за то, что прогулял уроки.
— На триста второй Матера — Толедо, — отвечаю так же, как предыдущему. — В шесть утра отправляется.
— Резерв находится на железнодорожной, — тихонько говорит чистый брат, заставляя сержанта — жандарма ещё пристальнее вглядеться мне в глаза. Краем глаза замечаю, что его подчинённые нащупывают револьверы на поясе. Вот засада. Плюнуть на всё, и ухлопать этих бдительных стражей порядка вместе с чистым? Судя по тому, как часто тут ходят патрули — почувствуют. Выстрелы устроят тем более. Кера слишком далеко, Доменико вместе с ней, поддержки не будет. Если сюда сбегутся все чистые города, будет паршиво. А они сбегутся — связь-то у них есть.