Повёл первый путь от источника к правой руке, закрепил точку в ладони. То же самое проделал и со вторым — протянул через левую руку. Наконец источник и выходы силы были готовы. Магия хлынула по хрупким каналам. Да, они были ещё слабы, но они есть. Так, одной только силой своей души, я за пару минут сделал то, на что у многих новичков уходит год, а то и два. Достиг первого ранга «Инициированного» с двумя точками силы.
— Тебе справа или слева перелом оформить? — приближаясь, безэмоционально пробасил Жирный.
— Ну попробуй… — Я расправил плечи и обратил ладони назад, чтобы скрыть своё новое оружие. — Попробуй оформить, — закончил я и наполнил руки магией.
Глава 4
— Как закончишь с этим козлом, присоединяйся, — крикнул Рыжий, когда они вместе с Идиотом потащили Софью за гаражи.
— Мне оставьте! — откликнулся Жирный, приближаясь решительными шагами. — Я быстро. С ним! С ней я хочу долго!
Я же не шевелился. Внимательно смотрел в его маленькие свинячьи глазки. Когда он замахнулся и ударил, я преспокойно ушёл в сторону. Его движения, казалось, стали медленнее.
Раздался грохот, затряслись железные ворота. Жирдяй скривился от боли и вылупился на сломанную кисть. Я тут же схватил его за запястье, и толстяк вскрикнул. А затем и вовсе завыл: его кожа задымилась, зашипела под моей раскалённой ладонью.
Он хотел освободиться, одёрнуть руку, но я не позволил. Взмахнул левой и ударил ребром ладони по предплечью. Магия холода в мгновение ока обморозила его.
Хрупкий лёд раскололся под воздействием жара, и рука треснула, словно хрупкий фарфор, а я продолжал давить, пока окончательно не отломал её.
Жирный взвыл как раненый зверь. Он упал, обхватив культю, и сжался в позу эмбриона. Некоторое время толстяк мычал, пока не набрался смелости проверить обмороженную кость. Его тело била дрожь. Парень даже сходил под себя то ли от страха, то ли от боли. И всё же он собрался с духом и поднял на меня глаза, полные ужаса.
— Это не вылечить магией, — холодно заметил я. — Как и обещал, твоя рука теперь моя.
И показал ему кисть, обожжённую до костей.
— Прошу… — всхлипнул Жирный, и крупные слёзы побежали из его мелких глазок, смешиваясь со слюной и соплями, — не убивай!
— Вот ещё. Тратить магию на такой ничтожество… — сквозь зубы процедил я. — Пошёл прочь с глаз моих, пока я не передумал!
Жирный, кряхтя, с трудом поднялся, но тут же поскользнулся — похоже, он ещё и под себя нагадил — и упал. Ударился культёй и заскулил, словно избитая псина. Ну, это не далеко от правды…
Парень снова встал — на этот раз не упал — и прихрамывая побежал к дороге, тряся жирными боками. Я проводил толстого хмурым взглядом и поспешил туда, куда утащили сестру.
— Вот сучка! Сопротивляется! — кричали за гаражами.
— Хы-хы!
Судя по гундосому звуку, это скалился урод с раскрученной мордой.
— Давай растянем её прямо тут! Держи за руки, я за ноги!
Когда я заглянул за гаражи, увидел, как эти ублюдки пытались уложить Софью на мягкий ковёр зелёной травки, странным образом выросший в этом грязном месте.
Мужик в спортивном костюме стоял сзади и держал сестру за руки. Софья уже очнулась. С яростной гримасой она пыталась отбиваться ногами. На её лице расцветал большой кровоподтёк.
Рыжий же, весело хохоча, пытался поймать стройные ноги девушки. Получалось так себе, и тогда он ударил ей в живот. Сестра согнулась пополам, и конопатый потянул за её джинсы. Стащил вместе с трусиками, оголив лобок. Софья пыталась сжать ноги, но урод запустил руку меж них, стараясь раздвинуть и потрогать самое сокровенное.
— Слышал, как этот недоносок выл? — засмеялся урод с раскуроченным носом. — Саня там из него, поди, всё говно выбил!
Приблизился, когда парочке всё же удалось прижать Софью к земле. Увлечённые своими похабными мыслями, они меня даже не заметили. Рыжий спустил штаны и сейчас боролся со своими трусами, которые повисли на его ремне. Софья истошно орала и звала маму на помощь.
Подкравшись сзади к Рыжему, я раскалил обе руки и обхватил его лицо. Кожа под моими пальцами зашипела, дым повалил. Воздух сразу наполнился вонью палёной плоти.
Рыжий словно девка завизжал, спрыгнул с ног Софьи и схватился за лицо. Попытался развернуться и запутался в спущенных портках.
— Держись! — подал падающему руки.
Рыжий, не соображая, схватился и тут же обжёг ладони. С вскриком отдёрнул их и упал рядом с Софьей. Его пальцы почернели.
— Паскуда, — брезгливо прошипел я и ударил в его обожжённую морду.
Рыжий снова упал. Сжался, закрыв лицо руками, и заплакал, как маленькая девочка.