— Звучит ужасно, — сказал Иисус с ужасом.
— Может, отчасти так и будет, — согласился Джимми. — Но плохой секс только сделает хороший секс намного лучше. Но опять же, не заставляй себя делать то, к чему ты не готов. — Он посмотрел на страницу. — Ты уже делал что-нибудь с кем-нибудь? Не секс, а что-то вроде поцелуев?
Иисус застонал:
— Была… когда я жил на Земле, у меня была подруга. Её звали Мария Магдалина. Она была одной из моих последовательниц. Мы… вроде как немного целовались.
— О, — сказал Джимми, нахмурив лоб. — Она же… не твоя мама?
— Что? Нет! Какого хрена?
— Не знаю, чувак. Я всегда думал, что Дева Мария — это Мария Магдалина. Как, чёрт возьми, на Ближнем Востоке ты познакомился с двумя женщинами по имени Мария? Это странно.
— Я хожу по воде, — решительно заявил Иисус. — Всё во мне странное.
— А что с ней? — спросил Джимми. — Она ведь на Небесах? Не мог бы ты просто переспать с ней, когда вернешься домой?
Иисус покачал головой:
— Она замужем за Элвисом Пресли.
— Ладненько. В этом есть смысл. Ладно, Мария не вариант. Тебе понравилось её целовать?
Иисус поморщился6
— Было не… плохо, но и не так уж здорово. Будто весь её рот состоял из языка. И она всё время хотела, чтобы я называл её по имени, но мою маму зовут так же, и я очень испугался.
— Ага. Это жестоко, чувак. Однажды я трахался с парнем по имени Джимми, и, выкрикивая своё имя, заработал комплекс, и никакая терапия не смогла помочь. Так что же тебе нравится? Опиши кого-то, кто тебе нравится.
— Ладно, — сказал Иисус медленно, закрыв глаза. — Я бы хотел, чтобы они были умными.
— Умный, — повторил Джимми, записывая слово. — Дальше?
— Хорошо. Я не люблю грубых людей и определенно не хотел бы этого в постели.
— Круто, — сказал Джимми, записывая милый. — Продолжай. Это хорошо.
Иисус перевернулся на спину, енотовый капюшон слетел с его головы. Он уставился в потолок, постукивая пальцами по животу.
— Целеустремлённый. Кто-то, у кого… — Он кашлянул. — Большие руки. Мне нравятся большие руки.
— Миленько, — сказал Джимми, записывая Иисус хочет быть отшлёпанным? Спроси позже! — Тут я солидарен, дружище. Продолжай в том же духе.
— И, может, они будут в какой-то… надзорной должности. Кто-то, кто поднялся по служебной лестнице и хорошо себя зарекомендовал.
— Это… было странно конкретно, но да ладно, продолжаем.
— Не мои бывшие ученики, — быстро сказал Иисус. — У них у всех свои жизни, и, если бы мы попытались, я, вероятно, испугался.
— Заметь, я не спросил о попкорновых креветках на Тайной Вечере.
Иисус его проигнорировал:
— И уж точно не ангел. Может… может, противоположность ангела.
— Кто-то из Кливленда15? — Спросил Джимми.
Иисус сказал:
— Что?
— Не знаю, — ответил Джимми. — Это единственная противоположность ангела, о которую я вспомнил.
— Красная кожа. Может, шишковидные рожки. Даже хвост, если он есть.
— Красная… кожа… — быстро записывал Джимм. — Шишковидные… рога… и… хвост. — Он склонил голову набок. — Это же…
Иисус закрыл лицо руками:
— Тебе и правда нужно, чтобы я сказал это вслух?
— Ну да. Открытый и честный разговор, помнишь? Это большая часть всего. Если ты не можешь сказать вслух, готов ли ты вообще?
Иисус опустил руки, сжав губы:
— Демон.
Ручка Джимми застыла над страницей.
— Гм, что? — Он посмотрел на страницу. Кто-то милый. Кто-то с большими руками. Кто-то, кто поднялся по служебной лестнице и преуспел сам. Кто-то с красной кожей и шишкообразными рогами. Кто-то с хвостом. — О твой отец, ты хочешь переспать с Дереком?
Лицо Иисуса стало ярко-красным. Он так сильно заломил пальцы, что хрустнули костяшки.
— Он показался мне… интересным.
Джимми рассмеялся, но остановился, увидев, что Иисус быстро моргает, словно расстроился.