— Кто это кричал? — Спросила Ольга Сурта.
Разумнее было спросить, почему крик вышел таким жутким.
Лена Стоянова предположила:
— Наверное, кого-то зовут. Еще не все собрались.
Когда они только отошли от Котлована, они слышали крики Грожина и Анжелы Маверик, звавших Пинчука и Лепетнева, но после было тихо. Олег Сурта покачал головой.
— У них, наверное, что-то случилось, — он поморщился. — Не хватало нам этого.
— Олег, — Ольга взяла мужа за руку, как бы спрашивая, что им делать.
Между ними, как по цепи, пронеслось беспокойство.
— Значит, так, — негромко произнес Сурта. — Я пойду им на встречу, а вы будьте возле машин и никуда не отходите.
— Ты уходишь? — Недовольно спросила Ольга.
— Так надо, — он вложил ей в руку ключи от «фольксвагена». — В рюкзаке Анина, кажется, есть пистолет. Поищите его. На всякий случай.
Глаза Ольги расширились. Лена Стоянова сказала:
— Да не пугай ты нас, Олег. Тоже скажешь — пистолет! Там какой-нибудь Ераха ногу вывихнул, и все дела.
Сурта посмотрел на нее, но ничего не сказал. Он догадался — Стоянова сама не очень-то верит своему объяснению.
— Я не хочу, чтобы ты уходил, — пробормотала Ольга. — Пошли вместе.
— Зачем? — Возразил Олег. — Останьтесь здесь. Лучше присмотрите за машинами.
Как бы подводя черту под спором, Сурта развернулся и зашагал назад к Котловану. Он думал, Ольга снова позовет его или даже побежит следом, однако, девушки лишь провожали его взглядами.
Он не оглядывался. Шагал широко и быстро.
Сонливость и усталость будто отступили в лесную тень.
Спустя несколько минут он перешел на бег.
Крик оборвался через несколько секунд, но эхо породило иллюзию, что он нескончаем. В нем по-прежнему звучали ужас и боль, которые не могли, казалось, иметь объяснения.
Те, кто сидел на земле, вскочили. Дальше этого не пошло — они замерли совершенно парализованные. Лица напряжены, глаза выпучены, в позах — скованность и бессилие.
По чаше Котлована носилось нечто невидимое; казалось, кричат несколько человек, как по эстафете принимая вопль друг у друга.
Они так и стояли, пока эхо не ослабело, приготовились к близкой кончине.
Молчание прервала Анжела Маверик:
— Господи! С ним что-то случилось! Ну что же мы?
Ей никто не ответил. Анин обернулся, разглядывая лица Грожина, Донского и Ерашко. Они казались оглушенными. Они просто-напросто не были готовы к чему-то подобному, и теперь необходимо было усилие, чтобы вывести их из транса.
— Артем, — промямлил Анин. — Витя, надо…
— Пиня! — выкрикнул Ерашко.
Метрах в пятидесяти мелькнуло белое. По краю обрыва к ним бежал Саша Пинчук. Из-за ветвей кустарника угадывались лишь его очертания.
Анжела Маверик бросилась ему на встречу. Первым из парней опомнился Анин, за ним последовали остальные. Ружье схватил Грожин.
Расстояние сокращалось. Они увидели лицо Пинчука. Он бежал, не разбирая дороги, вряд ли ощущая, как его хлещут ветви, бежал с неправдоподобной прытью для такого неповоротливого на вид человека.
Он не замечал их, пока едва не столкнулся с Аниным и Маверик.
— Пиня! — вскрикнула девушка.
Пинчук вздрогнул, дернувшись в сторону, и потерял равновесие. Анин успел схватить его за руку, смягчив падение. Пинчук взвизгнул, пытаясь вырваться и продолжить бег.
— Пиня! — заорал ему прямо в лицо Анин.
Пинчук наконец осознал, что вокруг его одногруппники. Однако, он не прекращал попытки отползти. Анину пришлось напрягаться, чтобы остановить его.
— Где Шура? — воскликнула Маверик.
— Что с Лепетневым? — это был Анин.
Прядь иссиня-черных волос Пинчука прилипала ко лбу, на груди — сероватое влажное пятно. В уголках губ — слюна. Пинчук очумело смотрел в ту сторону, откуда прибежал, и мотал головой.
— Что с Лепетневым? — повторил Анин.
Пинчук посмотрел на него, перевел взгляд на других, но ничего не сказал.
К нему нагнулся Грожин и схватил за плечо, растягивая майку.
— Да что там такое?! — вскричал он.
— Постой, — Анин убрал его руку и похлопал Пинчука по груди. — Пиня, где Шура Лепетнев?
Пинчук мотал головой, по лицу катились обильные капли пота.
— Я не… не знаю. Он… шел со мной… Он… Там была…
Анин заставил Пинчука подняться с земли и постарался не кричать:
— Пиня, скажи толком. Что с вами случилось?
Донской, стоявший позади всех, рассматривал заросли по краю обрыва, на Пинчука он уже не обращал внимания.
— Давайте уйдем отсюда, — сказал он. — И поскорее.