— Дай его мне, Эрдан. Это не просьба.
Жрец моргнул, протянул мокрого от крови мальчика Деррега, затем вытер свои окровавленные руки о жёлтую рясу.
Васен замер в руках у Деррега. Его маленькое тельце казалось нескладным, хрупким. Руки Деррега привыкли сжимать сталь и старую кожу, а не младенцев. Тени клубились вокруг мальчика, вокруг запястий Деррега.
— Ты готов погубить нас всех ради ребёнка незнакомки? — спросил Эрдан голосом столь же озадаченным, сколь и гневным.
Деррег не стал объяснять, что он не считал Варру незнакомкой.
— Я дал слово.
— Я должен сообщить об этом аббату. Я не возьму на себя ответственность…
— Да, — оборвал его Деррег, не сдержав грубость. — Ответственность ты на себя не возьмёшь. Это я прекрасно понимаю.
Эрдан попытался выдержать его взгляд, не сумел.
— Дай мне нож, — сказал Деррег.
— Что?
— Дай нож. Не мечом же мне пуповину резать.
Что–то бормоча, Эрдан передал Деррегу маленький нож, который он использовал, чтобы вскрыть матку Варры. Деррег перерезал овитую тьмой пуповину, отделив мальчика от матери, а затем завернул его в одну из пропитанных кровью простыней.
— Ты должен отыскать… — начал жрец.
— Заткнись, Эрдан, — сказал Деррег. — Я знаю, что ему потребуется кормилица. То, что у меня нет детей, не значит, что я идиот.
— Конечно, — согласился Эрдан. Он озадаченно посмотрел на мальчика. — Тени, Деррег. Что он такое, если не шейд?
— Он мой сын, — сказал Деррег.
Прижимая мальчика к груди, Деррег подошёл к Варре и наклонился, чтобы ребёнок мог увидеть лицо своей матери. Её рот застыл в полуулыбке, тёмные глаза были открыты и смотрели в никуда.
— Это твоя мать, Васен. Её звали Варра.
— Ты же знаешь, что аббат посоветуется с Оракулом, — сказал Эрдан. — Ты сильно рискуешь.
— Возможно, — ответил Деррег. Он посмотрел на маленького, испачканного в крови младенца у себя на руках — маленький носик, странные жёлтые глаза, смуглая кожа, тонкие чёрные волоски, прилипшие к маленькой голове. Он решил, что не отдаст ребёнка аббату, что бы ни сказал Оракул.
— Если Оракул увидит в младенце опасность, я заберу его отсюда. Но не брошу.
Эрдан поглядел на него, затем сказал:
— Я займусь похоронами женщины. Посмотрим, что скажут аббат и Оракул. Возможно, я ошибаюсь. Я бы… удивлён внешностью мальчика и сказал, не подумав. Возможно, это было грубо.
— Забыли, Эрдан, — мягко сказал Деррег. Он знал, что жрец — хороший человек.
— Я приготовлю её… тело к погребению, — сказала повитуха. — Я тоже была…
Свет фонарей поблек, тени в помещении почернели. Младенец издал единственный крик и зарылся лицом в грудь Деррега.
Деррег почувствовал давление на уши, почувствовал, как тяжелеет воздух, и обнаружил, что ему стало тяжело дышать. Тени в дальнем углу комнаты взметнулись грозовой тучей, от их гипнотического танца у Деррега моментально заболела голова. Он учуял резкий, пряный запах дыма, запах, напоминавший каким–то образом о старых, давно минувших временах.
— Во имя света, — воскликнула повитуха, от страха её голос поднялся на октаву.
Тени сгустились. Во тьме возникло присутствие.
— Шадовар, — прошипел Эрдан. — Я говорил тебе, Деррег!
Затем он крикнул повитухе:
— Приведи помощь! Беги!
Она выбежала из комнаты, не оглядываясь, в спешке едва не споткнувшись о кровавые простыни.
Вся комната погрузилась во тьму, свет фонаря уменьшился до мерцания далёкой звезды.
Прижимая Васена к груди, Деррег достал меч и сделал шаг назад, к двери.
— Уходи, Эрдан. Сейчас же.
— Ребёнок у тебя, — сказал Эрдан, взяв в руку священный символ. — Уходи ты.
В темноте вспыхнул оранжевый свет — мерцающие угли в курительной трубке. Они осветили лицо мужчины в тенях, мужчины, который сам был тенями.
Длинные чёрные волосы обрамляли смуглое, рябое лицо. Козлиная бородка охватывала усмехавшиеся губы, сжимавшие мундштук трубки. Ему не хватало глаза, и изуродованная, пустая глазница была похожа на бездонную дырку. Угли в трубке погасли и мужчина снова растворился в тенях.
— Может быть, вам обоим стоит остаться, — сказал незнакомец, и засов на двери скользнул на место.
Эрдан посмотрел на дверь, на мужчину, снова на дверь. Было слышно его частое дыхание.
— Твой клинок тебе не потребуется, рыцарь Латандера, — сказал мужчина Деррегу. — Или его сейчас зовут Амонатором? Я не следил.
Эрдан прочитал слова молитвы, и трубка вспыхнула снова, озарив нахмурившееся лицо мужчины.
— Закрой рот, — сказал он Эрдану, его голос был остр, как клинок. — Твои слова пусты.