Выбрать главу

Пред лицом всех этих неописуемых реальностей и стремясь все же изъяснить тайну в богословских терминах, преподобный Симеон так говорит о своих недоумениях: «Господи Боже наш, Отче, Сыне и Душе, Ты обликом безвидный, для созерцания же — прекраснейший, неизъяснимой красотой Своей затмеваешь все зримое, великолепием Ты превыше зрения. Ты превосходишь все <…> Сущностью сверхсущностный, неведомый и ангелам. О том, что Ты существуешь, мы знаем благодаря Твоим энергиям <…> ведь Ты Сам Себя наименовал Богом поистине сущим(Исх. 3, 14) , мы зовем это сущностью, называем ипостасью, ибо несуществующее не имеет ни сущности, ни ипостаси. Вот почему мы дерзновенно именуем Тебя сущностным (ένούσιον), говорим, что Ты ипостасен. Ты, Которого никто не видел никогда, Триипостасного Бога, Единое безначальное Начало. Иначе же как посмеем назвать Тебя сущностью или прославлять в Тебе три раздельные Ипостаси?» [1138]И далее он продолжает, подчеркивая непознаваемость Бога: «И как тварному мыслить образ бытия Твоего? Или рождения Сына Твоего, Бога и Слова? Или исхождения Божественного Духа Твоего, чтобы и Твое единение познать и разделение уразуметь и достоверно понять вид Твоей сущности (ούσίας σοΰ τό είδος). Еще никто никогда не видел того, что я здесь сказал о Тебе. Невозможно иному кому–то стать Богом по природе и быть в силе исследовать Твоей природы сущность, вид и образ (μορφήν), а также ипостась, ведь только Ты Сам в Себе Самом — Триипостасный Бог <…> Тебя же Самого, какой Ты по сущности и какого рода или как Ты родил единожды и вечно рождаешь <…> [знает] Всеведущий и все Наполняющий, ибо Он — Бог по сущности <…> И никто из ангелов никогда не видел, никто из людей никогда не познавал Твоего бытия (υπαρξιν), ибо Ты — нетварный» [1139].

А в первом гимне, где преподобный Симеон пространно говорит о своем мистическом опыте и о бессилии выразить его словами, он прямо утверждает, что речь идет о видении не по сущности, а по сопричастности: «Что за страшное таинство совершается во мне? — спрашивает он себя в первую очередь. — Слово бессильно выразить его, рука — описать <…> И если совершающееся ныне во мне, блудном сыне, — несказанно и неизреченно, то неужели, скажи мне, Податель и Виновник этого может нуждаться в похвалах и прославлении с нашей стороны? <…> Здесь немеет язык мой, и ум видит совершаемое, но объяснить не может: смотрит и хочет рассказать, но не находит слов, ибо взирает на незримое, не имеющее никакого облика, простое, не сложенное из чего–либо, беспредельное по величине» [1140]. Тем не менее преподобный Симеон пытается понять: «[ум] начала не видит, конца не усматривает, никакой середины не замечает, как расскажет он о виденном? Видится же, я думаю, целокупно–целое, но не по сущности, а по сопричастности (ού τη ούσία πάντως δέ άλλα τη μετουσία)» [1141]. Желая сделать более удобопонятным это видение по сопричастности, преподобный Симеон использует аналогию с вещественным огнем: «Вот ты зажигаешь огонь от огня и берешь огонь целиком, и он остается неделимым и по–прежнему неоскудевающим, хотя переносимый огонь отделяется от первого и переходит во множество светильников, ибо это огонь вещественный. А тот [огонь] — духовный, нераздельный, совершенно неотделимый, несекомый не переносится и не разделяется на множество [огней], но и несекомый он во мне пребывает» [1142]. Далее следует описание мистического откровения Божества: «Возникает во мне, внутри моего жалкого сердца, как солнце или как диск солнца показывается шаровидный, световидный, ведь он как пламя. Я не знаю, снова повторю, чтб сказать об этом, и хотел умолчать (о если бы я мог!)» [1143].

В Гимне 50 общение с Богом не по сущности, а по сопричастности расценено как признак Православия: «Ты слышишь, — говорит преподобный как бы от лица Христа, — что Я пребываю со святыми Сам весь сущностью (ούσία) ощутимо (αΐσθητώς) [1144]», через созерцание и даже через сопричастность (μετουσία) со Отцом Моим и Божественным Духом и явно почиваю в них [1145]<…> Если в знании, деятельности и созерцании Бог полностью стал человеком, то я весь стал богом через общение, стал богом в чувстве и в знании (έν αίσθήσει κα'ι γνώσει) не по сущности, а по сопричастности, именно так надо мыслить православно» [1146]. Трудно быть более категоричным: каковы бы ни были его высказывания в других местах [1147], здесь преподобный Симеон утверждает, что оббжение совершается не по сущности, а по сопричастности. И утверждение это приобретает особую важность, поскольку преподобный Симеон делает его критерием Православия. Тем не менее в том же Гимне, продолжая свою исповедь и размышления мистические и богословские, преподобный Симеон признает, что Божественная нематериальная сущность видима бывает внутри нас и пронизывает нас насквозь: «И тогда, — то есть после того как ты последовал за Христом по пути Его заповедей и страданий, — ты увидишь блистательнейший свет, явившийся во всецело просветленном воздухе души, невещественным образом ясно увидишь невещественную сущность, всю через все реально проникающую» [1148]. Между этими двумя отрывками нет принципиального противоречия, потому что сущность (ούσία) разливается в душе в виде света, то есть как проявление, а не такой, какова она сама в себе, или «по сущности», как сказал бы преподобный Симеон. В этом термине заключен для него особо глубокий смысл.

Теперь, в заключение нашего исследования должно проанализировать термин, производный от ούσία, наречие ούσιωδώς; «сущностно». Оно очень характерно для преподобного Симеона, особенно в его Богословских и Нравственных словах, где встречается весьма часто. В общем можно сказать, что наречием ούσιωδώς преподобный Симеон стремится выразить факт единения Бога с человеком и способ, каким оно осуществляется. Так, он использует его, чтобы определить нашу сопричастность Божеству как плод Воплощения, которое в свою очередь есть проявление Божественной любви: «Эта любовь, иначе называемая главизною всех добродетелей, есть Христос Бог, сшедший с небес и вочеловечившийся, ставший сопричастником нашей земной плоти, чтобы сущностно даровать нам участие в Своем Божестве (ϊνα μεταδω της αύτης θεότητος ούσιωδώς ήμίν) и, сделав нас духовными и совершенно непорочными, возвести на небеса» [1149]. В другом месте преподобный Симеон говорит о Божественном огне, который опаляет всю нашу душу и сжигает страсти, как сухие дрова: «Когда все это наконец истреблено и остается только сущность души, освобожденная от страстей, тогда с ней сущностно соединяется Божественный и невещественный Огонь, и она воспламеняется, просвечивается и как печь соучаствует в этом ощутимом Огне. Вот так и тело делается горящим углем по сопричастности (κατά μέθεξιν) Божественному и неизреченному свету» [1150]. Слово сущностнов этих текстах обозначает подлинную и глубокую причастность сущности нашей души к Божеству, — причастность, которая преображает все наше естество, как об этом свидетельствует сам преподобный Симеон: «Именно соучастие и сопричастность Его Божеству (μετουσία κα'ι μέθεξις της θεότητος αύτοΰ) образуют наше единение с Богом» [1151]. Тайна эта велика, она приводит в изумление преподобного Симеона: «Как это Бог вне всего Своею сущностью, природой, силой и славой и как Он везде и во всем и в особенности в святых [Своих] вселяется и устрояет в них обитель сознательно и сущностно (γνωστώς κα'ι ούσιωδώς). Он, совершенно сверхсушностный [1152]» [1153]Это сознательное вселение Бога и видение Его суть истинное единение с Богом: «Коль скоро они соединены сущностно, — говорит преподобный Симеон, — с Самим Богом и удостоены видеть Его и быть ему сопричастными, их уже не влекут к себе ни изображение творений Его, ни тень видимых вещей <…> С тех пор как их мысль пребывает преимущественно в сверхчувственных реальностях, как бы погруженная в них, одеянная блеском Божественной природы, их чувства уже не направлены, как раньше, на предметы видимого мира» [1154]. Здесь единение (ούσιωδώς) ставится в связь с тем, что [человек] окутывается светом Божественной природы.

вернуться

1138

Гимн 31 (42), 1-15.

вернуться

1139

Гимн 31 (42), 33-64.

вернуться

1140

Гимн 1 (27), 1-7, 21-25.

вернуться

1141

Гимн 1 (27), 26-29.

вернуться

1142

Гимн 1 (27), 30-37.

вернуться

1143

Гимн 1 (27), 38-42.

вернуться

1144

Об αίσθητώς см.: Огласительные слова. Т. 1. Вступление. С. 151-154 (здесь и далее цит. по: Symeon le Nouveau Theologien. CaticMses. Т. 1, 2. Ed. В. KrivocMine. Paris, 1963).

вернуться

1145

Гимн 50 (46), 55—60.

вернуться

1146

Гимн 50 (46), 198–202.

вернуться

1147

См.: Гимн 22 (40), 33–34, 50–52.

вернуться

1148

Гимн 50 (46), 238–241.

вернуться

1149

Нравственные слова, 4, 548–554.

вернуться

1150

Нравственные слова, 7, 532–537.

вернуться

1151

Нравственные слова, 4, 555–557.

вернуться

1152

Гимн 29 (22), 162-179.

вернуться

1153

Нравственные слова, 4, 917-924.

вернуться

1154

Нравственные слова, 4, 917–924.