Стефан опустил глаза, чуть засмущавшись. Анне было видно, как неудобно ему стало. То ли отказать, то ли от ее внезапного внимания к нему и к его творчеству. Еще более неловко ему стало, когда Анна решила продолжить демонстрацию своего интереса.
- Как вам такое? Вы и я – мы вместе пойдем куда-нибудь. Можно прямо сейчас. Мне так же, как и вам не больно интересно присутствовать на слете этих лицемеров. Я угощу вас настоящим красным вином. Немного разговоримся. Вы расслабитесь. Спокойно расскажете мне о своей идее. Я уверена, что у такого думающего человека, как вы, она довольно интересна. И вы зря стесняетесь ее. Если же вы боитесь сесть в автомобиль, я готова пройти пешком несколько кварталов. Неподалеку есть отличный французский ресторан, который стоит того, чтобы побывать в нем. Тихий, уютный, спокойный.
От такого предложения не отказываются. Кто он такой? А кто она! Смеет ли он? Стефан был удручен и растерян от сложившейся ситуации. В этике поведения он был не силен, пусть и считал себя довольно воспитанным. Но, как реагировать на такое предложение – он не знал.
Провинциальный философ идет во французский ресторан с итальянской красавицей с высоким социальным статусом и материальным положением. Только от самой мысли об этом, его бросило в пот. Пока что, не сильно. Но он понимал, что лишь обязан принять ситуацию, ибо не посмеет обидеть отказом женщину. В принципе, Стефан не умел отказывать вообще. Особенно, женщинам.
- А где Монсак? – вдруг спросил он, пытаясь успокоить себя хотя бы каким-нибудь излишним вопросом, чувствуя уже знакомый жар.
- Он помогает мне с вещами лишь на официальных встречах, бронирует номера и перелеты. В остальное время, которым распоряжаюсь я сама, я справляюсь без него. Ведь он не часть моей личной жизни, а лишь помощник. Вас так заботит его отсутствие?
- Вовсе нет. Я лишь поинтересовался, не приметив его здесь, - ответил Стефан, наблюдая за тем, как Анну немного повеселил этот его вопрос.
- Я утолила ваш интерес? – спросила она так, будто теперь желала утолить свой.
- Вполне, - кратко ответил Стефан, после чего наступила небольшая пауза, ознаменовавшая собой лишь плавный переход к предложению Анны, которое он все еще пытался чуть отсрочить и поправить, по возможности. – Но, только у меня денег не много…
- Поскольку я вас приглашаю, я и оплачиваю, - твердо сказала Анна, словно поставила точку в этом моменте, от которого плавно следовало перейти к следующему.
«И зачем ей это?» - лишь задался вопросом Стефан, следуя за Анной, понимая, что литературный форум для них двоих уже закончен. Умом женщин не понять – старая поговорка не теряет актуальности и прежде. Поэтому, стоит ли думать о ее мотивах? Стефану осталось лишь поддаться, приняв ее предложение.
И теперь они сидели за одним из столиков в ресторане, цвета и атмосфера которого действительно предрасполагали, хоть и первые несколько минут Стефан мялся от неудобства пребывания здесь с Анной, и от этих интеллигентных лиц, с псевдоумными лицами, изучающими свои меню, выпирая мизинчики. Наверное, он не привык к этому, но привыкнет чуть позже, так подумал он, попытавшись расслабиться. Хоть у него и не шли с головы эти циничные фразы Ремарка, что цитировал здесь один богатый сноб, сидящий за соседним столиком с молодой глупой красавицей, которая даже не понимала смысла этих слов. Ее зрачки сверкали значками долларов. Нужно поскорее взять свое меню. Пусть хотя бы оно отвлечет и вовлечет его. Посмотрел на него с минуту, и сказал:
- Не знаю, Анна. Я так не могу.
- Что не можете? – спросила она.
- Пользоваться вашей щедростью Я не альфонс, поймите.
- Разве на это был хоть какой-то намек? – спросила Анна. - Успокойтесь Стефан. В моих глазах вы не упадете от того, что позволите мне угостить вас. Или же какие-то из ваших моральных принципов пошатнутся при этом?
Стефан промолчал в ответ. Она была так напориста, что его отказ мог сойти за очевидную грубость. Он не смеет. Поэтому, Стефан чуть унял свои мысли, и сказал:
- Пожалуй, я не прав! Простите меня за этот тон, Анна! Такой несравненной женщине, как вы, грех отказать, и величайшее кощунство.
Анна чуть улыбнулась. Совсем чуть-чуть, краешком рта. Как раз таки стараясь скрыть искреннюю улыбку, в отличие от той широкой и фальшивой, которой улыбались остальные, присутствующие здесь.
Наконец-то, Стефан смог сосредоточиться на меню. Но он практически ничего не понимал в нем. Пусть и блюда были написаны на понятном для него языке, сами названия блюд ему ни о чем не говорили. По словам Анны, в этом ресторане подавали чуть ли не лучшее французское красное вино в Нью-Йорке. Таких сортов, что только они могли иметь такую долгую выдержу и неповторимый вкус. Он сразу понял, что Анна любит и разбирается в вине, еще до того, как она сделала свой заказ. Стефан совсем в них не разбирался. Он то и виски знал всего пару-тройку наименований в том баре, в котором выпивал с Льюисом. Больше ему не нужно было.
- Как вам здесь? – спросила Анна, после того, как Стефан признал свое бессилие в выборе вин и блюд, и Анна сделала заказ, оказав помощь и ему.
Несколько видов красного вина для дегустации и сыров. Для начала хватит, как сказала Анна.
- Здесь великолепно! – ничего другого ответить Стефан не мог, до сих пор будучи не способным расслабиться и успокоить мысли хотя бы в частичной мере.
Анна замечала в нем напряжение и стеснение. Наверняка, любому мужчине непривычно принимать предложение от такой дамы, как Анна, пойти с ней в ресторан, еще и за ее счет. Он все думал об этом. Видимо, они оба не могли дождаться, когда же подадут вино.
- Шамбертен 1969 года. Я считаю, очень удачным его дегустацию первым среди прочих вин. Одно из лучших красных бургундских вин. Изготавливается в ограниченном объеме на севере Кот-Дора. Советую вам сделать небольшой глоток средней протяженности, для того, чтобы вы поняли, почему я считаю его хорошим.
Стефан попытался сделать так, как советовала ему Анна. Поднес бокал к губам, посмотрел, как сделала это она – чуть покружив краешком бокала у себя под носом, затем пригубив, сделав глоток «средней протяженности». Наверное, для того, чтобы распознать вкус между небом и языком.
- Как вам? – спросила Анна.
Стефану было неловко от того, что не мог высказать свои ощущения в полной мере, не зная, как описывать подобные дегустационные действия. Он лишь пожал плечами.
- Вы серьезно? Ничего страшного! Я предполагала, что Шамбермен придется оставить на второй раз, чередовав с этим вином, - взяв в руку следующий бокал, сказала Анна.
Стефан повторил за ней.
- Помероль 1968 года. Довольно удачный год, как для бордоского вина, хотя некоторые со мной не согласились бы. Предлагаю попробовать его, поскольку это одно из самых тончайших и изысканных из французских красных вин. К терпкому перейдем чуть позже. Это же вино, как говорил один сомелье, мой хороший знакомый из Франции, поклонник Помероля, обладает бархатистой структурой и интенсивным запахом.
Анна поднесла бокал с вином к носу, снова чуть покрутив его. Стефан повторил за ней.
- Попробуйте! Оно более женское, я бы сказала. Как вам?
- Да, запах довольно привлекательный, - заметил он, поймав себя на мысли, что совершенно ничего не может рассказать о вине так, как это делала Анна, - Легонькое, – добавил он, тут же почувствовав себя дураком.
- Попробуйте этот сыр. Он даст вашим рецепторам немножечко отвлечься на его вкусовые качества. Хочу, чтобы вы познали это вино, - взяв следующий бокал с красным вином, сказала Анна, сама съев кусочек грюера.
«Мне бы пинту виски» - подумал Стефан по своему, хоть и почувствовал, как вино стало смешиваться с его кровью, постепенно насыщая его мозг расслабляющим эфиром.
- Мулен-а-ван 1975 года. Да, самое молодое из предложенных мною вин. Но именно в этом возрасте его и нужно пробовать, иначе его терпкость, его мужской, поистине даже сексуальный букет не выразит его отличие от других вин бужоле, которые обычно имеют выдержку не более трех лет. Это вам однозначно понравится, - сказала Анна. – Его можно выпить более быстрым глотком, но постараться оставить его привкус по краям языка.