Я и ты… мы — одно! Миг великого чуда настал, —
Оттого, может быть, всё вокруг этой ночью молчало;
Нам казалось, что мир это только — для нас пьедестал,
Мы же — сердце Вселенной, ее и конец и начало.
О, тогда и теперь! Так всё гибнет, как вешний цветок,
И над всем торжествует проклятое жало измены, —
Оттого, может быть, мрак сегодня безумно жесток,
Оттого, может быть, так ликуют, злорадствуя, стены.
И воскреснет ли то, чем я жил и горел? Да иль нет?
Неужели в насмешку нас звёзды тогда обвенчали? —
Я не знаю… Чу, близится серый, холодный рассвет.
Никого. Я — один, не считая подруги — печали…
«Влачит устало воды дряхлый Ганг…»
Влачит устало воды дряхлый Ганг.
Мир спит, угас… И смертных не жалея,
Навек замолк Синай. Поник Олимп.
Пуста, мрачна, беззвездна Галилея…
«И смех, и слёзы без ответа…»
И смех, и слёзы без ответа.
Конец, начало где пути?
На свете нет ни искры света,
И мира в мире не найти…
«Покой сгорел. Ясна мне истина…»
Покой сгорел. Ясна мне истина:
Конец — не цель, любовь — не свет,
Смерть так живит, а жизнь убийственна,
И тесен мир, и Бога нет!..
Молчанье, стон ли, дождь иль радуга,
Червяк… звезда — не всё равно ль!
Желать на миг, желать ли надолго:
Всё тот же сон, всё та же боль!..
День… месяц… год… о, люди, горе вам,
Всегда, везде одно и то ж:
Мечта царит во сне лазоревом,
А наяву хохочет ложь!..
Да лжёт ли ложь? правдива ль истина?
Кто разгадает? Где ответ?.. —
Смерть так живит, а жизнь убийственна,
И тесен мир, и Бога нет!..
«Отчего так могильно молчит эта ночь?..»
Отчего так могильно молчит эта ночь?
Отчего я себя не могу превозмочь?
Отчего нет во мне ни конца, ни начала?
Отчего спит душа, и любовь замолчала?
«Мы тоскливо бродим…»
Мы тоскливо бродим,
Край пройдя за краем:
Не искав — находим,
В поисках — теряем.
Брошей кров родимый,
Скучно нам, устали:
К цели не пришли мы
И дойдем едва ли.
Верную дорогу
Знали и забудем:
От людей ли к Богу,
Иль от Бога к людям.
Где отгадка стонам, —
Здесь иль за могилой?..
О, как тяжело нам…
Господи, помилуй!..
«Все то надоскучили… всё-то я грущу…»
Все-то надоскучили… всё-то я грущу…
Думушки измучили, — всё тебя ищу…
Что мне люди здешние! Что мне ласка их! —
Где ты, солнце вешнее, — в странах ты каких?
Встречу песней-пляскою: только появись…
Ах, замучу ласкою… Где-ж ты? Отзовись!..
Сердце точно сковано, взятое в полон…
Спишь ты? Заколдована? — я развею сон!
Аль Кащеем схвачена? — я освобожу! —
Будь, что предназначено: душу положу…
Аль в могилу спрятана старою Ягой?
Аль за кем сосватана? — люб и мил другой?
Аль людьми гонимая, горем извелась? —
Нет, моя любимая, ты… не родилась.
«Тройкою диких шальных лошадей…»
Тройкою диких шальных лошадей
Правит лихой разудалый возница.
Мчи меня прочь от домов, от людей
Быстро, мой милый, как вольная птица!
Душно мне! Медленный яд отравил
Жадное сердце и хищную волю;
Всё, что мне близко, давно разлюбил —
Мчи же скорей по широкому полю!..
Что-ж ты в сомненьи? — Дорога? эхма,
Всю то я жизнь проплутал без дороги!..
Мчи, где попало! Чай, день ведь, — не тьма…
Всё нипочём, коли крепкие ноги…
Только б забыться… стряхнуть с этих плеч
Тяжесть проклятую прошлых страданий,
Душу безумьем да страстью увлечь,
Трепетом чудным пьянящих желаний!..