Всё это – ложь. Срочников приобретают только покупатели и деньги, которые им дают в качестве взяток за тепличные условия. Если совсем недавно люди платили за то, чтобы в армию не идти, то сейчас обеспокоенные будущим своих сыновей папочки откладывают на мазу попасть в хорошую часть.
Но тем не менее, армия – это вынужденная необходимость для бедных с нулевыми социальными связями в сферах, влияющих на жизни людей. В 2018 нелегко найти человека, который хотел бы идти служить по своей воле, особенно если этот человек имеет хоть немного серого вещества в мозге, чтобы поразмыслить над ситуацией вокруг того отхожего места, откуда приходят его друзья и знакомые.
Сгущёнка, печенье, чифир, незаконно приобретённая шаурма через подкупного контрабаса, письма с воли, сообщения от девушки, шпионский сон в наряде, насик, последняя пачка сиг – всё это с десятикратным эффектом воспринимается там, и с ещё более сильным ощущается на дембеле. Даже унизительные шутки комбата со временем кажутся чем-то таким, без чего служба была бы не службой. Залётные косячники, ночное ОЗК, душевные разговоры под водочку… думая об этом, дембель испытывает тёплую ностальгию.
И если всё это подогревается общественным одобрением, мол, отслужил – мужик, то внушить себе полезность армии проще простого.
Ещё проще повестись на заморочки собственного эго, которое сильно оскорбится от одной только мысли, что в течение года вы убирали снег, загружали камазы с говяжьими тушами и лениво красили бордюры в то время, как некоторые из ваших друзей заработали на машину, отдохнули в Крыму и просто пребывали в цивилизации.
Но даже это не мешает всем людям, которые приходят из армии, говорить, что она бессмысленна, как то разлагающееся, хитрое и крысиное ведомство, которое из-за своей мерзкой политики опорочено настолько, что должно гордиться упоминанием первым словом в главе, где лишний раз вообще не хочется признавать факт существования всяких паразитов, обитающих за счёт издревле придуманных законов.
Если кто-то оправдывает необходимость срочной службы (в нынешнем её понимании) возможной угрозой извне – это то, что называют первобытным страхом, навязанным с целью затупить инстинкт к разумному мышлению. Тем более в 2018 году, когда людей, от природы питающих тягу к военному делу, должно хватить сполна для отражения атаки ближнего боя на какой-нибудь границе.
Но на самом ли деле нашей стране хватит контрактников для предотвращения событий, которыми нас так пугают? А как поведут себя профессиональные уборщики снега, когда придёт их черёд лезть под пули, чтобы не подпустить ВРАГА?
Слишком много вопросов и не так много ответов, которые не помешало бы дать нашим Главнокомандующим.
Но они никогда не скажут правду. Признать неэффективность срочной службы – это признать поражение. Она эффективна лишь для тех, кому помогает зарабатывать деньги. И людей, заинтересованных в её существовании намного больше, чем читателей, которые увидят этот текст.
Но даже если он будет прочитан большой аудиторией, силы её мысли хватит только в случае, если она подогреется огнём действий. Ждать действий – бессмысленная затея. Тем более после абзацев, где не было приведено достаточно живых примеров и аргументов.
Во времена, когда правда настолько очевидна, что,
находясь перед носом, унизительно неуловима, преподносить её на блюдечке читателю – это оскорбить его очевидностью, словно подметить какой-то пустяк, о котором он знает, но нечаянно позабыл.
Поэтому за меня примеры расскажут живые люди или самостоятельный опыт, перед которым, если вы на него пойдёте, я бы хотел сказать вот это:
Армия – это возможность научиться слать людей так, чтобы тебя за это уважали и не трогали. Там нельзя никому доверять, но выжить, положившись исключительно на себя, тоже не получится. Принудительно войдя в коллектив на долгое время, необходимо смириться со многими вещами и засунуть куда подальше свой протест. Сослуживцы – люди, от которых будет зависеть ваша жизнь, офицеры – те, кто может её испортить навсегда.
Я прогонял этот разговор с возможным читателем у себя
в голове, когда мы лежали в палатке на территории дома, в который стучалась Соня. На этот раз, под влиянием событий и страха остаться в грозу среди диких мест, она с отчаянным бесстрашием вела диалог с хозяином поместья и без труда получила вежливое согласие разбить кемпинг в его дворе.
– Фу, что за херня! – святил я фонариком под ноги, собирая каркас.