– Разгрызи меня бог! Этот чертов комми все-таки зацепил меня! – так орал ведомый пары «Крусейдеров» из наряда прикрытия ударных групп. Кричал сам себе, все равно его никто не слышит, «хорьки» хорошо делали свою работу, полностью подавив связь в этом районе. А вот они, лучшие в мире пилоты на лучших в мире истребителях, облажались. Сначала один «Фреско» сбил их подопечного, ведущего «Скайхока» концевой пары из третьей группы, сбил и умудрился уйти из-под удара его командира. В это время он атаковал еще одного шустрого комми, который уже пристраивался в хвост его ведущему. Атаковал, выпустив две ракеты, и, по крайней мере, одна попала, он же ясно видел взрыв в ночной темноте! Этот чертов «Фреско» должен был упасть, но он не только не упал, но и умудрился всадить в него снаряд из пушки, когда его скоростной «Крусейдер» проскочил мимо тихоходного и, как он полагал, уже подбитого «Фреско». И сейчас его F-8 медленно, но неотвратимо теряет топливо. Остальные системы самолета вроде работают, но стрелка указателя уровня горючего ненормально быстро клонится влево. До палубы ему не дотянуть, это уже сейчас ясно. Остается дождаться конца работы «хорьков», взяв курс на свой авианосец. Садиться на вынужденную на остров Беринга, после того, как парни проутюжили аэродром и единственный поселок, пилоту поврежденного «Крусейдера» не очень хотелось.
Командир эскадрильи «Скайхоков», командующий налетом на остров Беринга, до момента возобновления связи считал, что все идет идеально, как по учебнику. Немного беспокоило решение начальника штаба авиакрыла, планировавшего операцию, забить все мыслимые диапазоны связи с помощью постановщика помех с начала подлета к острову, до времени примерного окончания первого захода ударных пар. Но все частоты, на которых могли работать радиостанции противника, были неизвестны, так что в принципе, это решение было правильным. Его парни достаточно опытные летчики, чтобы сделать свою работу без радиосвязи. А после первого захода комми будет уже не до радио. Так, в сущности, и произошло. Почти. Когда вторая пара А-4С уже заходила на аэродром, который был виден, словно ярким днем, освещенный полдюжиной САБов, сброшенных с большой высоты первой парой, стало ясно, что русских застали врасплох. Зенитного огня не было, два МиГ-17 стояли на стоянках открытыми, один стоял на рулежной дорожке и еще один только начинал разбег по взлетной полосе. Сбросив кассетные бомбы на стоянку с МиГами, ведущий, чуть довернув, поймал в прицел уже успевший взлететь «Фреско». МиГ пытался уйти из-под огня, стараясь развернуться «блинчиком», еле успев убрать шасси и набрав несколько десятков метров высоты, но из кабины «Скайхока» эти потуги смотрелись слишком примитивно. У русского не было ни скорости, ни высоты, ни времени, чтобы увернуться от гибели. Короткая очередь из пары 30-миллиметровых пушек оторвала «Фреско» правое крыло, и он, кувыркаясь, рухнул на заснеженные скалы западного берега. Тем временем последний «Фреско» вырулил на взлетную полосу и начал разбег. Но третья пара «Скайхоков» ему не дала ни единого шанса. Из-под крыльев сразу двух А-4С, заходящих вдоль полосы в пологом снижении, начали тянуться дымные шлейфы 70-миллиметровых неуправляемых авиационных ракет Hydra 70, и последний красный МиГ просто исчез в куче разрывов. Тем временем первая пара «Могучих малышей»[4], сбросивших в первом заходе САБы, уже пошла на второй заход.
Целью его были позиции батареи зенитных 57-миллиметровых орудий, проспавших практически все начало американского налета, но выдавших себя несколькими неприцельными очередями в сторону уходящей третьей пары штурмовиков. Было очевидно, что батарея пока не управляется и огонь ведет беспорядочно, без единого командования. Только этим можно было объяснить тот факт, что зенитки С-60 вели беспорядочный огонь в сторону уходящих самолетов и совершенно прозевали второй заход, уже непосредственно на позиции зенитчиков. Каждый из двух «Скайхоков» вывалил на позиции батареи по две кассетные бомбы Mk12 Rockeye I, и на позицию батареи пришла смерть. Уцелеть в частых разрывах почти тысячи девятифунтовых поражающих элементов было невозможно. В этот момент «хорьки» с постановщика помех ЕА-3В наконец закончили свою работу, и сразу в эфире разгорелся гвалт. Одни пилоты восхищенно орали «Иехуу», похваляясь своей меткостью, у других были проблемы посерьезнее. Командир группы поначалу даже не смог разобраться в этой мешанине голосов, потом приказал всем заткнуться и докладывать поочередно. В итоге выяснилось, что все идеально прошло только у его шестерки. Шестерка, выделенная для подавления РЛС, банально не смогла найти в первом заходе свою небольшую цель.
4
«Могучий малыш» – прозвище штурмовика А-4 «Скайхок», присвоенное самолету отделом по работе с прессой компании «Douglas» еще на этапе летных испытаний.