Закария: Отношения между президентом США Обамой и премьер-министром Израиля Беньямином Нетаньяху можно охарактеризовать, по меньшей мере, как напряженные. Они еще более усложнились после того, как стало известно, что спикер Палаты представителей, республиканец Джон Бейнер, пригласил Нетаньяху обсудить напрямую с Конгрессом вероятное соглашение с Ираном по поводу ядерного оружия.
Многие считают, что в ходе переговоров с Ираном это может обернуться против Вас, что это ставит под вопрос саму возможность подписания соглашения.
Как Вы думаете, уместен ли этот визит в Вашингтон сейчас?
Обама: Я бы предоставил возможность ответить на этот вопрос г-ну Бейнеру и г-ну Нетаньяху. С премьер-министром Нетаньяху я нахожусь в непрерывном диалоге, хотя сейчас не буду с ним встречаться. Я не буду этого делать, просто потому что у нас есть правило, что президент не проводит официальных встреч с руководителями других государств, если в этих государствах проходят выборы.
Я считаю, что встречи даже с нашими ближайшими союзниками в предвыборный период являются неуместными.
Недавно к нам с визитом приезжал Дэвид Кэмерон, и ему предстоит скоро участвовать в выборах. Мы настояли на том, что, если встреча действительно важная, ее нужно произвести заблаговременно до предвыборной кампании, чтобы это не выглядело как попытка каким-либо образом повлиять на выборы.
В целом, Фарид, я не думаю, что выступление премьер-министра в Конгрессе может повлиять на подписание соглашения. Мы организовали весьма действенный режим санкций против Ирана с целью усадить их за стол переговоров и попытаться решить ядерную проблему Ирана дипломатическими методами.
Согласно информации из всех источников, включая свидетельства со стороны спецслужб Израиля, Иран выполняет все пункты промежуточного соглашения. Они приостановили свою ядерную программу. Они действительно сократили свои запасы высокообогащенного урана. И мы, соответственно, ничего не потеряли в ходе переговоров.
Иранская ядерная программа за это время не продвинулась вперед. И у нас появилась возможность организовать механизмы, которые позволят гарантировать отсутствие ядерного оружия у Ирана и позволят ему, со временем, вернуться на мировую арену в качестве ответственного игрока.
На данный момент я не могу поручиться за то, что мы сможем это сделать. Но моя позиция такова. Если Конгресс Соединенных Штатов настоит на введении дополнительных санкций, то это может быть воспринято со стороны мирового сообщества и со стороны Ирана как нарушение промежуточных соглашений с нашей стороны. Подрыв дипломатического процесса, в самой его ответственной фазе, без серьезных на то причин, является ошибкой. Вместо этого, мы должны закончить текущий раунд переговоров, заставить Иран принять условия, предлагаемые со стороны мирового сообщества. И я, со своей стороны, хотел бы отметить нашу сплоченность в ходе переговоров в формате 5+1, с Россией, с которой у нас очень много разногласий по другим вопросам, с Китаем, который, очевидно, в крайней степени нуждается в поставках нефти со стороны Ирана. Несмотря на все это, мы смогли обеспечить единство нашей позиции. Это показывает, насколько эффективно проявили себя наши дипломаты. И если мы не достигнем соглашения, то для мирового сообщества должно быть очевидным, что вина за это будет лежать на иранской стороне, что это они не могут согласиться на адекватные условия предлагаемого соглашения.
Могу сказать, что я не услышал хороших аргументов с противоположной стороны. Я наложу вето на законопроект, предполагающий дополнительные санкции для Ирана, если таковой появится. С другой стороны, как я говорил и нашим конгрессменам, и израильской стороне, если Иран откажется от соглашения на приемлемых условиях, на следующий же день пакет дополнительных санкций, предложенных Конгрессом, будет мною одобрен.
У меня уйдет всего пара дней на согласование и одобрение такого закона. Таким образом, у нас есть возможность оказать дополнительное воздействие. Но в данном случае очень важно показать, что мы использовали абсолютно все возможности дипломатии в решении данной проблемы.
Закария: Но если Вы прислушаетесь к тому, что говорят сенаторы о предлагаемом соглашении – я думаю, ни для кого не секрет, что речь идет о 5 – 6 тысячах центрифуг для обогащения урана – практически нереально, чтобы республиканское большинство в сенате одобрило подобное соглашение. Разве это не делает бессмысленными данные переговоры?