– В общем, хотели как лучше, а получилось как всегда, – кивнул Равиль.
– Можно и так сказать, – пожал плечами командир. – Просто перенос камеры технически очень сложен. Надо вскрывать все линии связи, а это чревато их нарушением. Поэтому так и оставили.
За время этого разговора Айад на мониторе повернулся чуть назад, потом что-то еще сказал, наконец развернулся и ушел, сразу же скрывшись за перегородкой.
– Ладно, включи ту, что над дверью, – сказал Равиль.
Командир вывел на монитор самое первое изображение. Оно осталось практически без изменений. Те же две перегородки по бортам и выглядывающие в верхней части экрана ноги стюардессы. Равиль понял, что Айад расположился сразу за перегородкой, и откинулся спиной назад к стене.
– Слушай, Анжела, – сказал Виктор, – мне нужна твоя помощь.
– А что надо делать? – немного растерянно спросила радиоведущая.
– Я хочу пересесть вперед.
– Зачем? – быстро спросила Анжела.
– Генерал приказал, – пожал плечами Виктор. – Чтоб во время штурма я был поближе к террористу. Поняла?
– Да… – сглотнула Анжела. – А от меня что требуется?
– Чтобы ты отвлекла его внимание. А я за твоей спиной быстро прошмыгну и сяду.
На лице радиоведущей отразился испуг. Глядя на Виктора широко открытыми глазами, они спросила:
– А чем я его должна отвлечь?
– Попросишь свой чемодан. Он же так и остался впереди у двери, – напомнил Виктор.
– А как я ему это скажу?
– Скажешь, что извиняешься. А потом спросишь, нельзя ли тебе взять из своего чемодана кое-что. Потому что тебе очень надо. Вот и все.
Анжела облизнула губы и опасливо повернула голову к носу самолета.
– А если он… спросит, что мне нужно взять?
– Скажешь, что средство для женской гигиены. Но он не спросит. Он просто наорет на тебя и прикажет убираться. И ты сразу же развернешься.
– Я боюсь, – вздохнула Анжела.
– Так, значит, нет?
– Я попробую… Если надо.
– Надо, – кивнул Виктор. – Очень надо.
– Хорошо, – сцепила руки Анжела. Глубоко вздохнув, она выпрямилась: – Идти?
– Не сейчас, – тронул ее левой рукой Виктор. – Сперва надо попросить у кого-нибудь какую-нибудь куртку для меня.
– Для маскировки? – догадалась Анжела.
– Да. Или свитер какой-нибудь свободный. Тоже подойдет.
– Хорошо, – поднялась Анжела.
По привычке она потянулась было за сумкой, но, сообразив, что она будет лишней, махнула рукой. Виктор, поджав ноги и посторонившись, сказал:
– Только когда вернешься, сядешь в передний ряд, ладно? Мне так удобнее будет незаметно пристроиться к тебе.
– Хорошо! – кивнула Анжела и выбралась в проход, протиснувшись мимо Виктора.
Тот проводил ее напряженным взглядом. Пока он врал достаточно убедительно, но Анжела могла почувствовать фальшь в любой момент. Идя по проходу, она миновала пустой ряд и еще один, а потом наклонилась к крайнему креслу слева. Из-за его спинки проглянула лысина с венчиком бесцветных волос.
– Извините, пожалуйста, – обратилась Анжела к ее владельцу. – Вы не дадите моему мужу свою кофту? А то он ранен, и его знобит! Я заплачу…
– Да что ты, дочка? Какие деньги? На, бери, конечно.
– Спасибо большое! Спасибо! – быстро проговорила Анжела.
Владелец лысины протянул ей толстую кофту с молнией от груди до ворота, которую обычно называют толстовкой. Анжела благодарно кивнула и развернулась. Высунувшийся в проход Виктор кивком напомнил ей, чтобы она села в передний ряд.
Анжела пристроилась в крайнем кресле и просунула Виктору кофту назад. Тот взял ее и сказал:
– Отдохни. Надевать ее мне, чувствую, придется долго.
– Может, помочь? – оглянулась в щель между спинками Анжела.
– Да нет. Я лучше сам, – отмахнулся от нее Логинов.
Первым делом он осторожно натянул правый рукав на раненую руку. Процедура оказалась довольно болезненной и заняла минуты две, а то и больше. Растревоженная рука начала отдавать болью в спину и грудь, и Виктор ненадолго оставил ее в покое.
Чуть передохнув, он просунул руку в левый рукав. К счастью, толстовка оказалась размера на четыре больше, так что особых усилий для этого ему прилагать не пришлось. Наконец одевшись полностью, Виктор покосился на соседку напротив. Та уже перестала молиться и теперь смотрела в иллюминатор.