Было тепло и солнечно. Сдавшая свою сессию Фроська совместно с Верой Ивановной повезли группу кататься на каруселях. Ярослав шёл, держа Женьку за руку, как они и ходили в последнее время. Однако в парке Ярославу с Женькой пришлось расстаться — она хотела крутиться на “Вихре”, а Ярослав был уверен, что его там затошнит, и от катания воздержался. Все договорились, где будут встречаться через каждые двадцать минут, и разбежались по аттракционам. Ярослав перебрал на ладони выданную ему мелочь, купил мороженое и сел в тени на скамейку. Прошлый раз он ходил в этот парк тем летом со школьными друзьями — Витькой и Максимом. Денег у них с собой было приличное количество и они накрутились на всяких “Орбитах” и “Центрифугах” так, что Максим весь позеленел и валялся на травке, приходя в себя битых полчаса. А потом Витька купил сигареты и бутылку пива. Курили они все в первый раз, и то и дело кашляли, а у Ярослава сразу заболела голова. Поэтому, когда пацаны стали пить пиво, он отказался… Если бы тогда ему кто-то сказал, что через год он выпьет полбутылки самогона, он бы только рассмеялся и ни за что бы не поверил…
Ярослав доел мороженое, скомкал обёртку, и стал искать, куда бы её выбросить, но тут из боковой дорожки показалась Фроська. Она увидела его и сразу уселась рядом:
— А ты, Слава, чего тут один сидишь?
— А с кем я должен сидеть? — непонятно зачем огрызнулся Ярослав.
— Да нет, я думала, тебе скучно…
— Мне весело, — сообщил Ярослав, — особенно одному.
Фроська обиделась и ушла. Ярослав нашёл урну, выбросил бумажку и сел уже на другую скамейку. Размышляя, что зря обидел Фроську. Она ему никогда ничего плохого не делала. А то, что так и бегает за Сергеем Фёдоровичем, так тут её можно понять. Просто Фроська как-то странно обращалась с Ярославом. Жалела его чрезмерно, что ли. Как будто он маленький мальчик и потерялся на вокзале. С Ярославом было такое однажды. Тогда его все жалели, вытирали слёзы, совали в руки конфеты и печенье, и обещали немедленно найти его маму… Но теперь совсем другое дело. Он уже взрослый, и Фроська не может дать ему что-то такое, что он потерял. Так что и нечего его жалеть!
Рядом с шумом уселся кто-то и, ещё не открыв глаза, Ярослав услышал Викин голос:
— Блин, еле тебя нашла!
Ярослав удивлённо посмотрел на неё:
— А зачем я тебе?
В детдоме они так и не разговаривали с тех пор, как он ушёл с Женькой.
— Понадобился, — нервно хмыкнула Вика. — Срочно и позарез. А то Воробьёва от тебя и на минуту не отходит…
— Ты пришла Женьку ругать? Зря. Мы с ней друзья.
— Друзья, — протянула Вика, — лёжа дружите, да?
— Не твоё дело.
— Моё, — сказала Вика, глядя ему в глаза. — Теперь моё. Я залетела, Снежинский. Понял? Между прочим, от тебя!
Вика замолчала, а Ярослав смотрел на неё, ничего не понимая. Потом тихо сказал:
— Вика, по-моему ты врёшь. Ничего не было.
— Ты такой же урод, как все… — Вика устало прикрыла глаза, потом усмехнулась, — только я не идиотка. У меня есть выход. И на аборт я не пойду! Скажу, что беременна от Серёжи. Если не хочет на зону, женится. А на зоне совратителям малолеток делать нечего!
— Ты что, с ума сошла! — заорал Ярослав так, что проходящие по дороге парень с девушкой оглянулись. — Не вздумай!
— А не твоё дело! — Вика встала. — Да я полдетдома в свидетели приведу, что к нему ночевать ходила! Никуда не денется! Вот так!
— Ты не такая сволочь!
— Такая! А потом мы тебя, Снежинский, усыновим. Будешь нашей ляльке пелёнки стирать, папаша недоделанный!
— Вика! — Ярослав схватил Вику за руку, чтобы она не ушла, — Вика, не надо! Вика, пожалуйста! Только не надо на Сергея наговаривать!
— Тогда гони триста рублей на аборт, — сказала Вика.
— Триста рублей… — Ярослав растерянно смотрел на неё. — А где их взять?
— Где хочешь. У тебя неделя. Потом я свалю всё на Серёгу, и мне по фиг ваша любовь и дружба! Ясно?
Вика ушла, а Ярослав опустился на скамейку. Триста рублей были приличной суммой и где её взять, было абсолютно непонятно. Попросить у Сергея Фёдоровича? Но он обязательно поинтересуется зачем! Тем более он уже брал у него сотню и кончилось это плохо. Правда, были деньги за переводы, сделанные Ярославом, но Сергей Фёдорович складывал их на книжку, которую завёл на имя Ярослава. Получить их можно будет только к совершеннолетию. Занять у кого-нибудь? У кого? И как отдать?