Тут Ра была полностью согласна. Ей нравилась Мел. Она была откровенна и говорила правду. Всегда. Учила её и защищала. Была грубовата, конечно. Но все они тут такие.
Что раздражало Перси, так это то, что старая Нёрс заставила её отращивать волосы. И маму убедила. Было у неё два аргумента. И оба железные. Во-первых, в их мире, короткие волосы - признак болезни или позора.
- Как в древнем мире,- фыркнула мама.
Нёрс нахмурилась и даже не стала комментировать такое нелестное сравнение. Вместо этого продолжила:
- Во-вторых, это знак.
Этот аргумент убедил маму. Теперь она сама готовила отвары и мыла дочери голову, чтобы те самые "косы" росли быстрее.
Старая нёрс тогда достала ярко-красные ленты. И отдала их маме:
- Это знак того, что девочка - ученица нёрс. Или же молодая нёрс, если изменения у женщины не такие явные, как, например, у Атарика. Их нужно вплетать в волосы постоянно. Чтобы видели все. Это знак того, что у неё можно попросить помощи. И того, что никто из мужчин не может заявить на неё права... За насилие над ученицей или нёрс наказание одно - смерть. Оправдание может быть только одно: что мужчина не видел те самые ленты.
Лив прижала драгоценные лоскуты ткани к груди. Понятно, откуда этот пережиток. У медицинских работников, после взрыва, были какие-то опознавательные знаки. Что-то яркое, чтобы в этом аду, и с больными глазами, каждый мог их увидеть. И позвать на помощь. Оттуда и ленты...
Лив сварила краситель такого ярко-алого цвета, что он казался ядовитым. В той же мере, как зелень Леса. Выкрасила, наверное, десятка два комплектов этих лент. Пусть у её дочери будут самые яркие ленты. Пусть каждый видит, что она свободна. И такой и останется!
Глава 9.
- Тоже изменённый!- подумала Перси, когда увидела своего будущего "учителя".
По дороге сюда, она молчала. Хэд очень трепетно относился к своему имиджу. Ему бы не понравилось, если бы его кто-нибудь увидел, болтающим с девчонкой, которая ему до пояса едва достаёт. И она берегла его "лицо"... Атарик ценил то, что она не глупа, и частенько посматривал на неё с одобрением. Она тоже ценила его мозги и то, что он добр к маме.
Она, когда узнала о жизни этого мира, стала понимать и уважать его. И простила ему смерть того мальчика, что прятался с ней в кусте. Никого из мужчин не оставили в живых. Возраст не имел значения. Свидетелей тоже не оставили. Дотошно проверили и добили раненых. Такой был приказ. И логика их жизни. Он, Атарик, вынужден был это делать. И сделал максимально милосердно.
Ра не говорила маме о своих соображениях. Она пришла бы в ужас. Оправдывать убийства и убийцу? Для неё это было немыслимо. Перси относилась к этому... Нет, не проще... Но она слушала разговоры папы и его друзей. Пилоты ведь тоже убивают в бою... И иногда они костерили своих и не своих начальников, которые не могли договориться между собой. И они поэтому вынуждены были "танцевать" с парнями, с которыми, вероятно, в других условиях, смогли бы даже дружить...
Так и здесь. Тяжёлые условия жизни этих людей привели к тому, что сложилась у них такая жизнь и такие правила. Так что же, ненавидеть их за это?.. Это не значило, конечно, что она готова подчиняться этим правилам. Или что она не постарается их изменить. Или, что она простит тем, кто виноват в резне у Барьера.
Мел рассказала ей как-то истории свою и Атарика. Как очень страшные сказки на ночь. Оба они не хотели быть бесправными. Она не желала подчиняться какому-то дурню, который заявит на неё права. Атарик хотел, чтобы с ним считались. У слишком умного и хилого мальчика не было другого выхода. Как и у слишком свободолюбивой девочки. Они пошли к Хоррору.
Наверное, так нёрс готовила её к мысли о том, что однажды ей тоже придётся пойти и окунуться в радиоактивную воду. Переболеть и превратиться... В нечто...
Перси становилось смешно, когда люди выпучивали глаза и говорили об этом "так"... Они все тут так носились с этой изменённостью! Оправдывали ею все странности мутантов. Но, судя по тому, что Ра наблюдала у Атарика, его гостей и у Мел, ничего та вода не меняла в их психике. Каждый из них был таким, каким был. Со своим характером, желаниями и особенностями.
Теперь у неё появится ещё один объект для наблюдения... И куча мальчишек, которые станут осложнять ей жизнь потому, что учить чему-то женщину, кроме деторождения - это бред, по мнению большинства в этом обществе. И трата времени. Они, конечно, ничего будут говорить или делать прямо приёмной дочери хэда. Но исподтишка постараются...
Перси принялась рассматривать своих будущих противников, пока хэд с учителем отошли в сторону для разговора. Мальчики, большинство уже подростки, зыркали на мелкую, худенькую девочку с красной лентой в светлых волосах, ошарашенно. Что эта "собирательница травы" здесь делает? Они, конечно, знали, что у хэда появился приёмыш из-за Барьера, и даже видели её издалека, но никогда не думали, что увидят её здесь.
Берг, приземистый и массивный, похожий на мускулистого бульдога, вызверился на хэда. Негромко, правда. Считал себя вправе. Он был тем, кто учил самого Атарика. И не только драться. Потому он не церемонился:
- Ты кого это, притащил ко мне? Совсем мозги потерял с этой бабой из-за Барьера? Как ты уговорил Мел принять девчонку, меня не касается. Пусть собирает траву и лечит. Это ещё куда ни шло. Но тащить её сюда!.. Ты сам станешь посмешищем и выставишь на посмешище меня!
Атарик ответил спокойно:
- Всё будет нормально. Если ты прикажешь своим ребятам держать языки за зубами, когда будете в Основном.
- Он и так узнает!
Атарик заявил уверенно:
- Не узнает. Ни мать, ни девочка не появятся в Основном. Пока, во всяком случае.
Старик хитро прищурился:
- Боишься показывать свой трофей? Так он же и так видел её! Уверен, этот слизняк ошивался там и осматривался, чтобы ему достались лучшие ресурсы и рабыни.
Атарик поджал губы:
- Боюсь, он недооценил мой трофей и может передумать.
Берг нахмурился. Эти драки из-за баб были смешными только до тех пор, пока жизнь и благополучие посёлка не под ударом:
- Кто-то сказал тебе?
Хэд скривился:
- Да. Наши "гости" слишком не уверены в себе, чтобы бросить вызов мне сами. Но разве они упустят возможность напакостить?.. Они напели Киру, что он упустил что-то для себя.
- А потому?..- остро глянул на своего бывшего ученика Берг.
- А потому я не буду соваться в Основной без особой надобности. А, если и да, то только с хорошей охраной. Моя женщина и её дочь не будет там вообще. Ты предупредишь своих ребят, чтобы молчали, как рыбы. И возьмёшься учить девочку.
Старик впервые посмотрел на девчонку внимательно:
- Она, конечно, вырастет красивой, в мать. И тебя можно понять. Но, Атарик! Посмотри на неё! Мелкая, хилая! Да её сшибут и покалечат тут. И нагрузки наши она не выдержит!
Девочка стояла и, вроде бы, безразлично осматривалась по сторонам. Но Атарик видел, что она прислушивается и анализирует обстановку. И иногда посматривает на него. Он "ответил" ей спокойным, твёрдым взглядом. Она, вроде бы, совершенно равнодушно отвернулась от них с Бергом.
- Переглядываетесь?- разглядел Берг.
Усмехнулся и попытался уговорить своего хэда в последний раз: