- Я не знаю, принято ли у вас так. Но раньше, у некоторых народов так делали. Забирали частицу пепла из костра. На память.
Мел снова заплакала:
- Спасибо.
Хэд закостенел. Перси бережно завернула два других сосуда в мягкую ткань:
- Это для меня и папы. Ему будет легче, наверное, если он сможет похоронить маму...
Мел частенько плакала над своей ладанкой. Перси засыпала поначалу, только держа её в руке. Атарик продел шнурок в ушки и носил её под одеждой. До самой смерти.
***
Перси с трудом училась жить без мамы. Держалась изо всех сил, чтобы другие не видели, как невыносимо ей плохо... Немного помогали тренировки и Мел. Наступила зима. Снега нет, серые дни смотрят в окошки из толстого, мутного стекла. Дожди и слякоть. По Лесу особо не побегаешь. А тренировки, вот они, каждый день.
Она так загоняла себя, что Берг не выдержал как-то и сказал ей:
- Притормози немного. Сорвёшься.
Она глянула на старика остановившимися, сосредоточенными глазами:
- Я сорвусь, если не буду надрываться, учитель.
Старик молча кивнул. Правильно. Каждый справляется, как может... И Перси справлялась: тренировалась, помогала Мел в "больнице", посещала "лёгких" больных на дому. Уставала, конечно... И всё равно...
Отчаяние накапливалось, собиралось таким комком, что его было уже не пропихнуть назад в горло. Всё на что хватало девочку, это дождаться, в такие дни, вечера. Когда домик нёрс пустел, она подбиралась к пожилой женщине, устраивала голову у неё на коленях и плакала. Мел тоже давала волю слезам. Кажется, с облегчением...
Нёрс помогала девочке пережить горе. А сама Перси помогла Атарику. Бегала к нему в дом, как раньше. Каждый день. Помогала Марфе убираться и готовить. Таскала для хэда что-нибудь вкусненькое. Торчала иногда у него в доме вечерами. Когда он бывал особенно мрачным.
А весной, как обычно заскочив в дом с разбега и без стука, наткнулась на выходящую оттуда, не до конца одетую, но полностью довольную девицу из тех, что мечтали "окрутить" хэда. Она окинула Перси победным взглядом, фыркнула и ускакала. Делиться новостью, наверное...
Перси застыла в нерешительности. Что делать? Имеет ли она право беспокоить хэда сейчас? И вообще, насколько прилично ведёт она себя, таскаясь сюда каждый день? Почти что половозрелая девица! А вдруг местные подумают, что она имеет виды на Атарика?.. А следом пришла ещё более ужасная мысль: а что, если так подумает сам хэд?..
Взгляд Перси заметался... И натолкнулся на Атарика. Он, полностью одетый, стоял в дверном проёме, спокойно смотрел на неё. И, кажется, читал её мысли... Бросил хмуро:
- Пойдём на кухню. Поговорим.
Ну, пойдём! Перси осторожно, бочком, пошла привычной дорогой. Положила на стол гостиницы. Неловко устроилась на краешке стула. Настороженно уставилась на хэда. Тот не торопился. Долго молчал и думал о чём-то своём. Наконец открыл рот:
- Прости меня!
Девочка поражённо вскинула на него глаза:
- За что?
Атарик неловко поёжился:
- За эту сцену.
Перси ловила ртом воздух, не зная, что сказать. А он добавил. Сдавленно. И, кажется, со стыдом:
- Не выдержал...
Смех Ра был больше похож на рыдание:
- А с чего ты должен выдерживать, Рик?.. Мама ушла, а ты жив!.. И нужно жить дальше! Жить!.. Не смущайся, я всё понимаю... И буду только рада. Не стану докучать... Может быть, ты встретишь кого-то настоящего! Снова! И тебе станет легче!..
Атарик вдруг странно вздохнул... Всхлипнул?! Скрючился весь. Опёрся локтями о колени, опустил голову вниз. Хрипло и как-то страшно прорычал:
- Мне не стало легче!..
Перси смело со стула. Не раздумывая, она подскочила к хэду, обняла его голову. Прижала к себе. Гладила и говорила:
- Тебе станет легче, Рик! Станет, вот увидишь!.. Поплачь, и станет легче. А я никому никогда не скажу, что каменный Рик умеет плакать. И ничего не попрошу у тебя за сохранение этой страшной тайны!..
Рик плакал и смеялся. И обнял девочку. Прошептал:
- Не оставляй меня, Ра!
- Никогда!- пообещала Перси и поцеловала здоровенного мутанта в щёку.- Берг говорит, что от такой заразы, как я, ещё попробуй избавься!
Атарик с нежностью погладил девочку по косам:
- Он любит тебя, этот старый хрыч. И все его "зверята" тоже. И я тебя люблю... Ты словно родная, Ра...
Перси ласково улыбнулась в его глаза:
- Я тоже люблю тебя, Рик.
И очень уверенно добавила:
- Мы справимся. Как иначе?..
Никак!.. Они справились. Тосковали, конечно. Но то, самое страшное время остался позади. Они помогли друг другу пережить потерю, эти два мутанта и мелкая, для своих лет, девочка.
Перси трудилась вместе с Мел и ходила к Атарику по-прежнему. Вела хозяйство. Марфа старела... Неизвестно, как справлялся с одиночеством хэд, но женщин в его доме Перси больше не встречала...
Глава 11.
Весной, когда подсохли "дороги", больше похожие на тропы, Перси отправилась на свою первую в жизни ярмарку. В Основной Лагерь.
Она посмеивалась, про себя, что подготовка к этому мероприятию, для неё, была похожа на подготовку к аудиенции у короля, в прежние времена.
И дело не в одежде. Она так и ходила в самой простой одежде "для мальчиков". Штаны, туника, удобная обувь. Единственной уступкой тому, что она девочка, были косы с ярко-красными лентами. Теперь она заплетала их сама. Днём поднимала наверх и закрепляла, чтобы не мешали. И спала так. Со свободной косой, перевязанной лентой. Обещала маме. И держала своё обещание без дураков.
Мел поссорилась с Атариком из-за этой ярмарки. Перси слышала сама. Мутанты не прятались от неё давным давно. Она стала "своей" и "семьёй". К тому же, умела держать язык за зубами. Потому она нередко присутствовала теперь при "обсуждении" важных вопросов, когда трое главных людей посёлка рычали один на одного так, что казалось, ещё немного, и бросятся друг на друга.
Они частенько просили её быть арбитром в этих спорах, восклицая что-то вроде:
- Ты слышала, что городит этот ненормальный?
- Нет! Ты только посмотри, до чего додумался этот старый бульдог!
- При всём уважении, Мел, но ты в маразме! Смирись! И не суйся! И проси Ра, чтобы проверяла твои назначения!
В таких вот случаях Перси молчать не могла и стояла на том, что ни у Мел, ни у "старого бульдога" маразма нет и не намечается. Во всех остальных случаях, она не вмешивалась. Слушала, улыбалась или хмурилась, и чётко знала: договорятся!
В случае с ярмаркой договорились. Вернее Рик и Берг сумели убедить Мел в том, что чем дольше будут они прятать девочку, тем больше внимания к ней привлекут. Берг выразился предельно конкретно:
- У этой крысы феноменальный нюх и хитрость. От такого, если и можно что-то спрятать, то только на самом видном месте!
Мел нахмурилась сильнее. Оглянулась на Перси. Но заговорила так же прямо, как всегда. Старая нёрс всегда говорила так. И никогда не пыталась приукрасить их действительность:
- Не знаю, в курсе ли вы. Все девочки, которых забрали у Барьера в Основной, спят с Киром. Даже если принадлежат кому-то другому. И из других посёлков таких женщин он не пропускает... Не знаю, что там в голове у этого больного ублюдка...
Атарик не дослушал Мел. Буркнул:
- Самоутверждается.
Помолчал. Глянул на Ра искоса. Поджал губы:
- Мы должны показать её хотя бы несколько раз. И лучше сделать это сейчас, пока она ещё похожа на ребёнка. Ты, Мел, подавай ей какие-нибудь травки, чтобы она бледной совсем была...
Мел взорвалась. Не будет она устраивать анемию своей девочке из-за похотливых уродов!.. Прокричалась и, спокойно уже добавила:
- Будет она бледненькой! Белила нам для чего? Такой бледной будет, что с синевой!