Не только специалистов, но и читателей, впервые берущих в руки философский труд Ленина, не может не поражать прежде всего строгая логичность его построения.
«Вместо введения» – полемическое «историко-философское введение», а точнее, убедительное доказательство того факта, что основные доводы некоторых «марксистов»-махистов XX века против материализма, доводы, свидетельствующие будто бы о новаторском, творческом характере их идей, чуть ли не буквально повторяют антиматериалистическую аргументацию английского епископа, откровенного идеалиста Джорджа Беркли (1685 – 1753).
Три первые главы носят одинаковое название: «Теория познания эмпириокритицизма и диалектического материализма». Ленин сравнивает, сопоставляет здесь основы философии Маркса и Энгельса с исходными положениями гносеологии махизма, показывая их полную противоположность и вместе с тем необходимость для махистов – чтобы не вступить в противоречие с элементарными данными естествознания, с мировоззрением на уровне «здравого смысла» – маскироваться под материализм, что приводит их к эклектизму.
Но почему три главы? Где критерий разделения материала между ними? Ответ найти не трудно: в первой из них Ленин выявляет противоположность махистского и материалистического решения основного вопроса философии – о соотношении материи и сознания; во второй – анализирует проблемы собственно теории познания, познаваемости мира, теории истины, то есть проблематику так называемой второй стороны основного вопроса философии; наконец, в третьей освещается качественное различие в трактовке диалектическим материализмом и махизмом некоторых фундаментальных философских категорий: материя и сознание, причинность и необходимость, пространство и время, свобода и необходимость, диалектика отношений между ними.
В четвертой главе общетеоретический анализ дополняется историческим: рассматривается место махизма среди остальных философских школ, генезис махистского направления: откуда оно выросло, кто его сторонники, на кого из философов махизм пытается опереться в ходе своей эволюции, куда он растет.
Глава пятая – это анализ гносеологических корней махистского ревизионизма начала XX века, анализ его связи со сложными революционными процессами, происходившими в естествознании того времени, особенно в физике. Ленин убежден: «Разбирать махизм, игнорируя эту связь, – как делает Плеханов, – значит издеваться над духом диалектического материализма, т.е. жертвовать методом Энгельса ради той или иной буквы у Энгельса» (18, 265).
Наконец, последняя, шестая глава посвящена вопросу о «совместимости» махизма с историческим материализмом и в этой связи – характеристике классовой роли махизма, которая «всецело сводится к прислужничеству фидеистам в их борьбе против материализма вообще и против исторического материализма в частности» (18, 380).
В кратком «Заключении» Ленин раскрывает перед читателями методологию осуществленной им критики махистских воззрений, формулируя те основные «точки зрения», с которых марксист должен подходить к оценке такого рода идей.
В борьбе с махистами Ленин берет себе в союзники Дидро, Фейербаха, Чернышевского, других домарксовых материалистов. Защищая материализм вообще, диалектический в особенности, от идеалистических искажений, он отстаивает и популяризирует самые основы философской теории Маркса и Энгельса. И не случайно ленинский «Материализм и эмпириокритицизм» стал сегодня наряду с классическим произведением Энгельса «Анти-Дюринг» учебником философии для миллионов людей во многих странах мира.
Но мало того: защищая философское учение Маркса и Энгельса, Ленин развивает его далее. И развитие современной науки – и естественной, и социальной – все более выявляет возрастающую методологическую значимость не только ленинских принципов и приемов критики буржуазной философии и философского ревизионизма и тех выводов, которые он сделал из развертывавшейся на его глазах революции в физике, но и ленинского анализа собственно философских, теоретико-познавательных проблем. Мы с веским основанием говорим: «ленинское определение материи», «ленинская трактовка диалектики процесса познания», «ленинское понимание критерия истины» и т.д., наконец, – «ленинский этап в развитии философии марксизма».