И Виктор помогать не захотел. Заткнул чертов пистолет за пояс, замер статуей у стенки, молча переводя внимательный взгляд с хозяйки на нежданного гостя.
«Ревность, видимо, в мужчинке проснулась», — с не до конца понятой нежностью подумала красавица.
И вдруг произошло невероятное. Настолько ужасное, что женщина сначала глазам своим не поверила. Толик неожиданно оказался за спиной Виктора.
Как в страшном сне увидела Александра взметнувшуюся ввысь руку и неотвратимо опускающуюся на ничего не подозревающего мужчину тяжелую темно-зеленую бутыль.
В последний момент офицер все же сумел что-то почувствовать: наклонил с поворотом голову, но увернуться от чудовищной силы удара не успел.
Метившая прямо в макушку бутылка разорвала кожу за ухом и врезалась в основание шеи. Разведчик рухнул как подкошенный.
Сморгнула зажавшая рот ладошкой онемевшая женщина. На чудо надеялась — вдруг растает сейчас ужасное видение. Опять Виктор стоять будет.
Но нет. Кошмар продолжался.
Он сразу понял, что промазал. Брызнувшая струйкой темно-красная кровь не могла Его обмануть. И поза расслабленная — тоже… Опять! Да сколько можно?! Хватит с него одного позорного провала. С неудачной стрельбой на рынке.
Больше совершать ошибок нельзя. Из любого положения «дело» должно быть доведено до конца. Чего бы это ни стоило.
— Не-е-ет!!! — душераздирающий нечеловеческий выкрик стегнул по натянутым нервам, заставив остановиться.
Взглянул Он на объятое ужасом молящее женское лицо. Кадр из старого фильма вспомнил. Идея блестящая в голове появилась.
Вот на чем сыграть можно! На хахале последнем сломать! Баба же. Должна мужичка пожалеть. Даст, никуда не денется. И после с Ним пойдет. На все согласится. Лишь бы любовничка не трогал.
Пожал Он плечами, опуская занесенную бутыль. Объяснил, что от бывшей Королевы требуется. В полном согласии с заветами покойного папашки.
Бабу надо сразу на место ставить. Чтоб знала, кто в доме хозяин. Не рыпалась по-пустому, лишка не двигала.
Рефлекторным бессознательным жестом Александра стянула потуже у горла открытый ворот легонького платья. Замолчала, пытаясь переварить обрушившуюся на нее нелепейшую сексуально-мазохистскую ахинею.
Перед ней стоял совершенно чужой, доселе неизвестный ей человек. Абсолютно не похожий на прежнего, такого знакомого и предсказуемого Толика.
С безумным блеском в горящих глазах и перекошенной от ярой злобы похотливой маской вместо привычного, так похожего на Лешино, смуглого лица.
Бросило в дрожь от внезапного понимания. Господи! Прав был следователь! Есть все-таки маньяк! Только не воровской «положенец», а такой рассудительный, всегда готовый прийти на помощь Толик…
В очередной раз выручила женская интуиция. Чисто подсознательно красавица решила потянуть время. Спросила, преодолевая страх и спазмы в перехваченном горле:
— Так это ты… всех убил?
— Ну да, — с неподдельной бравадой криво ухмыльнулся маньяк. — С банкира начал.
Заорал вдруг с бешеной яростью, мгновенно потеряв контроль над собой:
— Он же старый!!! Жена есть!!! Дети взрослые!!! А ты с ним трахалась! Сука такая! Не ври! Я сам видел, как он к тебе таскался!.. Че он с тобой делал?! Рассказывай!!!
Задохнулся Он. В глазах по новой потемнело. Виски от боли заломило. Кипящая неутоленной ревностью кровь ударила огненной лавой в голову, захлестнула обжигающей пеленой, заставив шагнуть к Королеве.
Вспомнилось с незатухшим гневом, как Он ночи напролет торчал под окнами блудующей мечты. И в красках представлял себе, что старикан с ней вытворяет.
Он всякую порнуху видал. Любому ясно — ни хрена банкир так не мог. Наверняка с огурцом вокруг бегал. Пихал во все дырки и хихикал мерзко. Скотина!..
А она?! Она как могла? Шлюха! Тварь! Проститутка! За бабки давала!!!
Учить бабу жизни надо. Учить! Ремнем, сапогом, да чем угодно! Пока совсем не скурвилась.
Отпрянула Александра. За столик сервировочный спряталась. Хлипкая у женщины преграда. Несерьезная. Пришлось на хитрость пуститься. Пуговки верхние на платье расстегнуть. Что-то вроде улыбки на скованном ужасом лице изобразить. Просить севшим от испуга голосом:
— Подожди, Толик. Ты же другое хотел.
Остановился убийца. В глазах безумных осмысленный проблеск появился. Потер мокрый лоб, захрипел растерянно:
— Да, да… ты извини… С головой у меня что-то… болит…
И снова — с осатанелой ненавистью, до хруста сжимая кулаки:
— Че встала?! Живей давай!
Выпрямилась вдруг величаво красавица. Подбородок твердый гордо вскинула, грудь полную вперед подала. Топнула сердито ножкой, сама замирая от пробирающего ознобом страха:
— Молчать! Я буду командовать. Я!
И — помогло! Увял послушно насильник. Плечи опустил. Головой кучерявой поник. Забормотал, оправдываясь, с неожиданной просительной ноткой в только что ревевшем голосе:
— Прости… я забыл… Ты же — Королева…
Взглянула Александара на безвольно опущенные длинные, почти до колен, покрытые густым жестким волосом руки, залитый кровью подъезд с содроганием вспомнила. Спросила тихо, заранее зная жуткий ответ:
— Ты Гаврика убил? Кивнул согласно безумец:
— И этого… «кудесника» сратого тоже.
— А Лешу? Он же твой брат! Пусть двоюродный, но — брат!
— Хрена ль мне Леха? Он же жениться на тебе хотел!
Снова опасно загорелись расширенные зрачки. Голос умоляющий поднялся:
— Забудь о них! Прошу — забудь! Мне адвокат знакомый базарил — бабки Лехины мне все обломятся! Понимаешь?! Я ж единственный наследник!
Облизнул губы новоявленный богач. Ладони растопыренные вверх поднял. Затряс ими с алчным выражением стянутого в жуткую гримасу темного лица:
— Че крохобора жалеть? Он того не стоит. Прикинь только! У этого жлоба миллионы на личных счетах были! А мне всего штуку вшивую в месяц платил! Как последней порчушке! Козлина!
Остановился на секунду маньяк. Дыхание перевел. Заговорил уже по-другому. С придыханием:
— Ты представь: мы с тобой в за гранку вдвоем махнули. Яхту купили! Дачку на Канарах! Слуг черномазых завели! И по-аглицки балакаем. Я с сигарой, ты — под зонтиком. Кайф! Че хочу, то и ворочу! Подождать только малость надо. Законы у нас долбаные. Нельзя сразу наследство хапнуть. Срок какой-то придумали: может, базарят, еще кто объявится. Претендент, мать его! Делиться, мол, тогда придется. Еще налоги какие-то платить… Бля буду, тюльку гонят, мрази очкастые. Крючкотворы хреновы! Так и липнут к чужим бабкам, кусок пожирней урвать норовят. Хрен пролезет!
Опять налились кровью вылезающие из орбит глаза. Вопль бешеный стены потряс:
— Ты че стоишь?! Раздевайся!!! Хватит по ушам ездить!!!
Метнулась загнанным взглядом Александра. Как назло, ничего тяжелого под руки не попалось. Снова улыбочку невеселую скроила:
— Ну не здесь же, Толик. Кровать для этого есть.
— Так иди! — глядя на полуобнаженную грудь начал расстегивать ширинку насильник. — Я тебе не старичок слюнявый. Готовься! Счас орать от счастья будешь.
Деваться некуда. Пришлось в спальню отступить. И там, как на грех, ничего подходящего. Знала бы, статуэткой чугунной бы обзавелась. Или подсвечником бронзовым.
Начала раздеваться красавица. Медленно-медленно пуговки до конца расстегнула. Вспомнила стриптизерок в казино, изгибаться плавно начала.
Попкой вильнула, ножку завлекательно выставила. Крутнулась с томной полуулыбкой вокруг себя, вздымая развевающиеся полы расстегнутого платья, реакцию раззявившего рот психа внимательно проследила.
Обомлел убийца. Слюни пустил. Глаза замаслившиеся выпучил, трусы вместе с брюками ниже колен торопливо спустил.
Расхохоталась неожиданно звонко полуголая женщина. Пальчиком наманикюренным куда-то вниз ткнула: