Постояв немного, раздумывая над тем, как лучше объяснить, прочертила на доске ровную горизонтальную линию.
– Условно линия времени, – начала попытку придать существующему безумию какую-то схему.
– Допустим, – отметила вертикальной черточкой на линии, – это момент гибели империи Хешисаи. В этот условный момент захвата Черными Всадниками столицы империи, вторая ее так называемая культурная столица пережила не захват, а именно уничтожение. Я не знаю что произошло, никто не знает. В нашей реальности все что осталось от города с несколькими миллионами жителей, это развалины и сожженные, вплавленные в камень от невероятной температуры горения кости. Вся вторая столица погибла за очень короткий промежуток времени, погибла до наступления вражеских войск. Все что нам рассказывали на истории артефакторики – именно во второй столице находился Университет Магических Искусств. Древний, практически выпиленный в скальном массиве, огромный. В момент расцвета Хешисаи в этом университете обучалось единовременно свыше ста тысяч человек, не считая ученых, преподавательского состава, магов, проживающих здесь же, ввиду возможности пользоваться системой телепортов.
Я медленно сместила руку с мелком ниже, примерно на две ладони, проведя линию от условного времени гибели империи, до ее параллели. И в конце этой линии начертила маленький круг.
– Не знаю, как это произошло, – продолжила, указав пальцем на этот самый кружок, – и если честно – не хочу знать, но в момент взрыва, каким-то невероятным образом, магам университета удалось зафиксировать время.
– В каком смысле «зафиксировать»? – тихо спросил Людвиг.
– В прямом, – прошептала я. И уже громче продолжила: – Вечные – они не зря себя так называют. Потому что ничто не вечно, даже скалы, нет вообще ничего вечного, кроме прошлого. Прошлое вечно. Они, находящиеся в мертвом мире – вечные.
Парни потрясенно молчали, я же была вынуждена продолжить.
– Вероятно, более чем сто лет у них ушло на то, чтобы разработать систему перехода из своего отрезанного от нашей реальности мертвого мира, в наш, реальный, живой и существующий. Но они ее разработали.
И я провела пунктирные линии от круга их оторванного мира, к нашей реальной линии времени.
– Огромный запас энергии от единовременной мучительной гибели людей, вероятно, позволяет прорывать временное пространство, – продолжила тихо, – а с нашей стороны возврат возможен двумя путями – первый гибель, в этом случае возвращается часть сознания, и там, переселяется в одно их миллиардов свободных тел, второй путь – жертвоприношения в нашем мире, позволяющие отступникам возвращаться на… базу.
Несколько долгих мгновений в лаборатории было тихо, а затем Эдвин спросил:
– То есть уничтожение отступников сейчас, здесь, фактически не нанесет им никакого урона? Они просто вернутся обратно в свой мир любым из способов?
Молча кивнула.
– Это… многое объясняет, – наконец медленно проговорил Ташши. – Бесконечную войну с постоянно исчезающим противником в том числе.
– Они не воевали, – очень тихо ответила ему, – это не было войной все эти годы, это было… средством перемещения.
Я не смотрела на Ташши, не смогла. О том что седьмое королевство ведет многолетнюю войну с отступниками знали все. О том что королевство истощено беспрерывной войной тоже, именно по этой причине вся аристократия четвертого королевства не желала объединения с седьмым, пойдя на практически открытый мятеж и выдвинув Норта в качестве своего претендента на престол – никто не хотел платить за чужую войну. Но на этой войне гибли, многие из выпускников главной королевской академии, многие маги, просто многие… И я понимала, что для Ташши узнать, что все эти смерти были совершенно напрасны стало ударом.
– Почему они нападают только на седьмое королевство? – спросил Людвиг.
– Наиболее удаленное от границ Темной Империи? – предположила я. И добавила. – Не знаю. Лорд Эллохар сказал, что причиной является магия темных лордов – она сжигает суть отступников, ту искру разума, что способна вернуться в их мир. Но есть подозрения, что существуют храны – кристаллы с сохраненной личностью, так что в целом о гибели говорить сложно, скорее об обнулении данных самой личности, откате до какого-то временного промежутка.
– То есть фактически – отступники абсолютно неуязвимы? – снова Эдвин.
– Фактически – да, – тихо подтвердила я.
Секундное молчание, и вопрос Норта:
– Они могут переходить в любой миг нашей линии времени?