— Ой, дядя Примо! — выдохнул Делио.
— Не волнуйся, малыш. Видишь, живой! Сокращаюсь и выпускаю дальнейшие подробности. Выяснилось, что командует бандой некий Исмаил, а главнее его — англичанин, английский шпион, одним словом. Англичанина надо доставить самолетом в Тавриз. Требуется самолет и летчик. Самолет — Васи Седякина. Он целый стоял на опушке. Васю-то они убили. А летчик — я летчик. Сел в кабину, в заднюю влез англичанин. Взлетел. Вдруг бандиты подняли стрельбу, какое-то разногласие у них вышло. Англичанин крикнул: «Я ранен». Ранен — это хорошо, но матерый был диверсант, черт его знает, еще придет в себя. Оружие у него. Решил штопорнуть. Р-1 — машина серьезная. Войти в штопор — пара пустяков. Витки считаю. Оглянулся: англичанин на ремнях висит, без сознания. Пора выходить из штопора. Нога до отказа, ручка до отказа. Не выходит из штопора. Земля все ближе. Плохи твои дела, летчик Джибелли... Ну-ну, не переживай, Делио... Да, строгая машина Р-1, даже жаль, что се сняли с вооружения.
— Почему сняли? — спросил Дрлио.
— Лучшие машины есть. В авиационных школах, между прочим, Р-1 остался. На нем курсанты учатся... Вот за эти самые дела летчик Джибелли получил орден Боевого Красного Знамени. Все... Слово предоставляется товарищу Джино Де-Марки, агроному, кинорежиссеру, поэту, отцу прелестной дочки по имени Лучана...
— У тебя тоже есть прелестная дочка по имени Эрнестина,— вставил Де-Марки.
— Есть, — охотно согласился Джибелли.— И у Эрнана есть, по имени Лидия. Не перебивай, тебе же хуже будет... Кинорежиссеру, поэту, остроумному парню, который любит разыгрывать других, но не любит, когда разыгрывают его самого, обладателю еще многих и многих достоинств... Теперь говори, Джино, Давай...
— Ты все сказал за меня, дорогой друг. Мне остается «только...
— Прочитать стихи,—вмешался Монтаньяна.
— П-прочитай, п-пожалуйста,— попросил Чиваллери.
— У меня нет ничего нового.
— Читай старое, даже лучше. Читай.
— Раз вы настаиваете... «Свобода».
Джино замолчал. После паузы, тихо:
— Не могу... Извините.
— Свобода! У меня такое чувство вины перед ним! — угрюмо сказал Джибелли.— Мы-то на свободе!
— Перестань, Примо!— оборвал его Монтаньяна.
— А, что говорить!
Джибелли резко отодвинул .стул и подошел к окну.
Все молчали. Обстановку разрядил Делио.
— Дядя Примо, мне папа письмо прислал. Хотите прочитать?
— Хочу ли я прочитать? Конечно, хочу.— Джибеллж оторвался от окна и обнял мальчика.— И все хотят. Дядя Джино прочитает нам письмо вслух. Читай, друг, только внятно.
— Постараюсь.
«Тюрьма в Тури, 10 октября 1932 года.
Дорогой Делио, я узнал, что ты был у моря и видел там много чудесных вещей. Мне хотелось бы, чтобы ты описал в письме все эти чудеса. Увидел ли ты какие-нибудь неизвестные тебе дотоле живые существа? Около моря их всегда тьма-тьмущая: тут и креветки, и медузы, и морские звезды, и т. д. Как-то давно я обещал тебе написать про зверушек, которые повстречались мне в детстве; но мне все не удавалось выполнить своего обещания. Сейчас постараюсь это сделать:
1. Вот, например, история про лису и жеребенка. Говорят, что лиса всегда знает, когда должен родиться жеребенок, и караулит его появление на свет. Вот почему, как только родится жеребенок, мать начинает бегать вокруг малыша, чтобы защитить его, ибо сам он не в состоянии двигаться и не может спастись бегством, если какой-нибудь дикий зверь нападет на него. И все же на дорогах Сардинии можно иногда встретить лошадей без хвоста и без ушей. Почему? Да потому, что, когда они только родились, лисе удалось всякими хитростями приблизиться к ним и отгрызть у них хвост и ушки, которые были тогда совсем еще мягенькие. Когда я был маленьким, такая вот лошадь, помню, была у одного старого торговца, который продавал оливковое масло, свечи и керосин, разъезжая со своим товаром по окрестным деревням (тогда не было еще ни кооперативов, ни каких-либо других способов доставки и продажи товаров); ну а по воскресеньям, чтобы не подвергаться насмешкам уличных мальчишек, этот торговец прикреплял своей лошади искусственный хвост и искусственные уши...