«А что вам угодно?»
«Мне угодно синьору Татьяну Шухт, если позволите,— сказал он, вежливо так сказал.— У меня для нее есть письмо».
И вручил мне свою визитную карточку. Вот она.
Татьяна Аполлоновна взглянула на карточку, про себя прочитала: «Антонио Грамши, палата депутатов». Синьора Онория ревниво следила за ее взглядом.
— Можно мне, дорогая синьора, взять эту карточку на память?
— Пожалуйста. Я буду дома. Если придет...
— О, конечно, конечно. Я сама проведу синьора депутата.
Разумеется, Татьяну Аполлоновну заинтересовал неожиданный визит депутата парламента, но, в отличие от квартирной хозяйки, ожидание не помешало ей заниматься делом; нужно было закончить перевод с французского одной статьи. От этой работы се оторвал стук в дверь.
— Войдите.
Дверь распахнулась, в комнату как-то бочком протиснулась хозяйка.
— Пожалуйста, синьор депутат,— произнесла она, придерживая дверь и пропуская в комнату гостя. Вошедший был маленького роста, в пальто, но без шляпы, высокий лоб был увенчан шапкой густых и пышных волос.
Он поклонился Татьяне Аполлоновне и повернулся к хозяйке:
— Спасибо, синьора Онория.
Ох, как хотелось синьоре Онории поговорить, но под спокойно-твердым взглядом гостя осеклась и вышла, затворив за собой дверь.
«Ого,— подумала Татьяна Аполлоновна,— маленький синьор с характером».
А «маленький синьор», с улыбкой покосившись на дверь, уже протягивал ей руку.
— Меня зовут Антонио Грамши. Я принес вам письмо от родных.
Татьяна Аполлоновна опешила.
— Из Москвы? Не может быть!
— Письмо — из Москвы. Правда, я его получил но почте. Вот оно... Не буду мешать.— Он бросил взгляд на книжные полки.— Разрешите посмотреть?
— Да-да, разумеется.
Татьяна Аполлоновна читала письмо, и удивлению ее не было границ.
Неожиданный гость оказался... мужем младшей сестры Юльки, маленькой Юльки. Письмо было от мамы. Юля только приписала несколько слов, просила быть доброй к ее Антонио. «Ее Антонио!».. Грамши? Антонио Грамши. Где она слышала эту фамилию?
— Вы журналист, синьор Грамши?
Грамши обернулся. В руке он держал снятую с полки книгу. Татьяна Аполлоновна узнала по корешку томик Шопенгауэра.
— Да, журналист.
Он подождал новых вопросов, но Татьяна Аполлоновна молчала. Ей — стеснительной и мнительной в отношениях с людьми — показалось, что встреча с новой «римской» родственницей неприятна Грамши, что она самовольно врывается в круг его семейных привязанностей. И Татьяне Аполлоновне стало вдруг неуютно в собственной комнате.
Очевидно, Грамши понял ее состояние и по привычке обратился за помощью к книге. Он раскрыл титульный лист, поморщился: «помощник» явно не пришелся ему по вкусу.
— Артур Шопенгауэр, «Мир как воля и представление». Вы это читаете?.. Даже отчеркнуто... Можно?
— Пожалуйста.
«Каждая жизнь есть история страдания...» Что же, Шопенгауэру нельзя отказать в последовательности. «Неразумная и ненасытная в своих желаниях воля порождает противоположность материи и сознания, объекта к субъекта». Отсюда доктрина, что жизнь есть ело. Неужели вы согласны с Шопенгауэром?
— В жизни много страдания,— уклончиво ответила Татьяна Аполлоновна, с удивлением приглядываясь к изменчиво-одухотворенному лицу своего .собеседника.
В свою очередь Грамши внимательно посмотрел на Татьяну. «Какие у него поразительные глаза,— подумала она.— Голубизна обычно бывает холодной, а у него они теплые и бездонные».
— Еще поговорим об этом. И о разном другом, ведь мы теперь будем часто встречаться.— Грамши поставил книгу на место и повернулся К Татьяне Аполлоновне.—» А сейчас, если вы пригласите меня сесть...
— Садитесь, ради бога, садитесь,—смутилась Татьяна Аполлоновна.— Я плохая хозяйка.
— Расскажу вам московские новости. Сам я уже полтора года там не был, но в ближайшее время должен поехать, ненадолго, правда. Может быть, удастся Забрать Юльку и Делько с собой.
— Делько?
— Да, Делио. У нас есть сын,— сказал он с гордостью.— Большой сын. Ему уже полгода.
— Что вы говорите! Подумайте только, Юля, маленькая Юлька — мама. Поздравляю вас... Антонио. От всей души. Сын — это прекрасно. А можно такого кроху везти за тридевять земель? Да еще зимой.
— Вы думаете, нельзя? — с тревогой спросил Грамши.— Мы посоветуемся с врачами.
Глава шестая
СЧАСТЬЕ СОВМЕСТНОЙ БОРЬБЫ
1
В середине марта 1925 года Грамши, как и предполагал, направился в Москву на V расширенный пленум ИККИ. Ехал легальным путем — поездом через Вену. Время в дороге использовал для подготовки информация о положении в Италии. Важно было осмыслить новые факты и сделать из них выводы.