„Завтракал?“
„Нет“.
„Тогда жди. Освободится котелок — испробуешь нашей каши, гречки со свининой. Язык проглотишь!“»
Пришел черед, и повар отвалил полный черпак. Петров достал из кармана алюминиевую ложку с обмотанным черенком. Торопился. Да где там! Каша почти не убывала. Вкусна, да больно горяча.
В этот момент наблюдатель доложил:
— Справа немецкие танки!
— Менять позицию! — приказал командир батареи.
Черепашками, почти бесшумно подкатились к пушкам тягачи на гусеничном ходу. К кухне прирулила полуторка. Никакой суеты. Хладнокровно и деловито.
Корреспондент так и продолжал стоять с дымящимся котелком, не зная, куда податься.
— Становись на крыло, — крикнул ему водитель полуторки. — На новом месте доешь. Не пропадать же добру!
К этому эпизоду относишься с полным доверием. Автор, как всегда, ничего не говорит о себе, о своем участии во внезапно разыгравшемся бое, но мы знаем, что корреспонденты в таких случаях не оставались в стороне. Четыре дня гудела земля под ногами воинов. Части 11-й армии, принявшие первые бои на литовской границе, отбросили гитлеровцев на сорок километров. Враг не ожидал контрудара советских войск. И это его так ошеломило, что 19 июля он вынужден был прекратить наступление и перейти на этом участке к обороне. Тогда же Евгений Петров отметил в своем блокноте: «Исхожена вдоль и поперек земля под Старой Руссой. „Исхожена“, пожалуй, не то слово. Газетчики вместе с солдатами ползали по-пластунски, перебирались через трясины, окапывались. Старыми знакомыми стали отдельные кустики, пригорки, ручейки».
И это далеко не все. Фронтовики знают, что было еще множество неудобств и всяческих военных неприятностей. Не раз корреспонденты попадали под бомбежки и ожесточенные обстрелы врага, месили непролазную грязь, мужественно переносили жару, дожди и морозы, держали оборонительные рубежи и оголенные фланги, ходили вместе с бойцами в атаки, дозоры, разведки, устраивали снайперские засады…
И так изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год — всю войну.
Как офицер и журналист, Евгений Петров был участником наступательных боев в первые месяцы войны, в районе озера Ильмень и окружения 16-й немецкой армии в начале 1942 года под Демянском. Тогда, по самым скромным подсчетам, в «котел» угодило около семидесяти тысяч гитлеровцев, сотни орудий, автомашин и другой техники. Журналист был среди тех, кто с боем врывался в города и села Белоруссии. Как освободитель он вошел в братскую Польшу, штурмовал логово врага… Множество боев, сотни и тысячи километров страдного пути — все пройдено, пережито и изведано.
Евгений Александрович с полным правом утверждает, что слово на фронте было таким же оружием, как и винтовка. Оно зажигало ненавистью сердца солдат, поднимало их в атаку, разило врага. Слово в то же время согревало людей, помогало им в трудные дни.
«Однажды редакция решила дать передовую статью о том, что солдат должен беречь себя, — вспоминает Евгений Александрович. — В ней, в частности, говорилось: выиграть бой, победить может тот, кто не жалеет пота, чтобы вырыть окоп, соорудить хорошее укрытие. Очередной номер газеты открывался броской, крупно набранной строчкой: „Люби лопату“.
Через некоторое время начали поступать отклики. Командиры подразделений говорили нам, корреспондентам:
— Деловая статья, вслух читали. Крепко подействовала. Даже лентяи за лопату взялись.
Невозможно, конечно, и приблизительно подсчитать, сколько жизней сберегла такая газетная передовица. А сколько их было, подобных статей? Газетные строчки стреляли по врагу, и мы, журналисты, не жалели сил, чтобы наш огонь был наиболее точным».
Но, разумеется, не все журналисты на фронте в одинаковой степени везли тяжелый корреспондентский воз. Творческий состав своей редакции Евгений Петров шутя делит на «батраков» и «писательскую гвардию». Писатели выступали с рассказами, очерками, стихами. Ставили на страницах газеты проблемные вопросы и решали их художественными средствами.
«Батраками» же назывались те корреспонденты, которые то и дело совершали походы на передовую — к пехотинцам и артиллеристам, к саперам и минометчикам. «Часто мы и ели из котелков вместе с солдатами, и спали среди них на полу землянок, и отбивали вражеские атаки вместе с теми, о ком писали потом свои заметки и очерки.
Снаряжение у „батраков“ нехитрое; револьвер системы „наган“, противогазная сумка, набитая записными книжками и сухарями. Карманы шинели оттянуты патронами и гранатами. Их минимум две; одна для врага, другая, на крайний случай, для себя…