- Вот это да, Дэнни, - смутилась она. - Если бы я знала, как ты целуешься… - Она замолчала, не в силах закончить, и, искренне удивленная, смерила его быстрым взглядом с головы до ног. - Какая потеря!
- Да уж, - плотоядно ухмыльнулся он. - В такие моменты я хочу быть лесбиянкой.
Оба засмеялись и снова упали друг другу в объятия. Затем Дэнни повернулся ко мне. Почему-то сейчас он казался выше, чем обычно.
- Хорошенько береги себя. - Он хлопнул меня по плечу и напомнил Уоллакстейну: - Время вышло. Зимф рассвирепеет, если я заставлю ее ждать.
Уоллакстейн прошел было мимо меня, но потом остановился, задумался, словно желая что-то сказать. В итоге он так ничего и не сказал. Просто поднял руку и резким движением взъерошил мне волосы.
- Береги ее, Джим. Иначе я убью тебя.
А потом пошел за Дэнни Андерсоном к служебному выходу.
Я повернулся к Лиз. Мы смотрели друг на друга сквозь годы.
- Боже, - проговорил я. - Люди приходят и уходят, выбирая самые странные пути.
"Горячее кресло", передача от 3 апреля (продолжение):
РОБИНСОН…Хорошо, расскажите нам о плане победы. Но должен честно вас предупредить, я не знаю, сколько еще этого мусора влезет в меня, прежде чем он попрет обратно прямо из горла…
ФОРМАН. Не притворяйтесь большим дураком, чем вы есть, Джон. Вы знаете факты не хуже других. Сейчас предпринимаются самые мощные в истории военные действия, чтобы сдержать и взять под контроль хторранское заражение здесь, на Земле. Мы постоянно пересматриваем их. Черви адаптируются. Мы - тоже.
Ясно, что прямые военные удары по мандалам - лишь бесполезная трата энергии.
Вы видели фотографии района взрыва в Скалистых горах. Он снова становится красным. Земные виды не могут соперничать с хторранами на выжженной земле.
Как бы соблазнительно ни выглядела тотальная бомбежка всех лагерей червей на планете - а у нас наверняка хватило бы ядерного оружия, - в перспективе это стало бы страшной ошибкой. Мы всего лишь расчистим Землю для следующего поколения хторран.
РОБИНСОН. Да? Ну, и чем же мы занимаемся вместо этого? Заборами от червей? Капелька пеностирола и немножко бритвенной ленты - это все, что вы можете предложить?…
ФОРМАН. Мне показалось, что вы говорили о собственном расследовании, Джон…
РОБИНСОН. Полимерные аэрозоли? Вы и в самом деле думаете, что силикон остановит червей?
ФОРМАН. Между прочим, мы видели, как он работает. Мы закрыли целые поля этим веществом. Аэрозоль делают из стекла и песка, поэтому его производство дешево. Мы на пороге того, чтобы производить его прямо на местах. Твердое вещество с такой низкой плотностью еще никогда не производилось. Очень маленькой массой можно покрыть очень большую площадь, и действует он на все сто процентов все сто процентов времени. Это идеальный забор против червей, потому что червь не видит его, не ощущает, не чувствует ни запаха, ни вкуса.
Человек видит очень слабую дымку или туман, стелющийся по земле, но для червей он абсолютно невидим - это как-то связано с устройством их глаз.
Хторры идут прямо в ловушку и ничего не подозревают, пока не становится слишком поздно. Это поразительное вещество, Джон. Оно такое же липкое, как и легкое. Прежде чем червь сообразит, что происходит, он уже со всех сторон окружен невидимой стеной. Не важно, в какую сторону он рванется, - клубок, мешающий двигаться, будет расти и расти, все больше и больше нитей будут опутывать его. Червь сам себя втягивает в гигантскую паутину. Чем больше он двигается, тем сильнее запутывается. Длинные нити аэрозоля создают потрясающий кумулятивный эффект. Бедный червь не сможет даже прогрызть дыру - вещество забивает пасть, зубы, всю пищеварительную систему. Оно обездвиживает червя за считанные минуты. Тот просто сворачивается и замирает, но даже это не поможет. Потревоженные нити сокращаются, стягиваются, прилипают. Вырваться невозможно. И ни один хторр не сможет прийти к нему на помощь - освободить, вытащить оттуда или войти в состояние общения, - не попавшись сам. Таким образом, они даже не смогут передать друг другу, что существует подобная ловушка.
ФОРМАН (продолжает после рекламной паузы). Сегодня мы производим аэрозоли с периодом полураспада от недели до трех лет. Мы можем распылить их сплошной стеной вокруг города или ставить ловушки в наиболее зараженных районах. Препарат нетоксичен и разлагается в результате биодеградации, так что его можно использовать повсюду. Японцы любят это вещество и даже используют его для создания новой отрасли - разведения червей. Хторранское масло. Хторранское суши. Хторранская кожа. Эта отрасль промышленности прогрессирует на азиатском материке. Видите, человек кое-что может.
РОБИНСОН. Дымовая завеса? Вы хотите сказать, что нас спасет дымовая завеса?
ФОРМАН. Вас? Понадобится очень много дыма, чтобы спасти вас, Джон. Я думаю, что столько нам не произвести. Но что касается остальных - да.
Контролирующее агентство Объединенных Наций уже одобрило разделение планеты на экологические зоны, разграниченные аэрозольными барьерами. А в конечном итоге мы намереваемся изолировать подобными заграждениями все крупные очаги заражения сразу после их обнаружения. Такая мера, мы надеемся, остановит или, по крайней мере, затормозит рост зараженных территорий. Если мы сумеем изолировать резервуары инфекции, то одержим крупную победу…
Подхваченные потоками воздуха споры манны выпускают длинные тончайшие нити, чуть клейкие и очень нежные - нежнее паутины - и достигающие в длину нескольких сантиметров.
В воздухе они могут склеиваться с нитями других спор, и в конце концов пучки нитей манны становятся достаточно крупными, так что даже невооруженным глазом можно увидеть дрейфующие в воздухе бледно-розовые хохолки.
Если выброс спор был достаточно велик, комочки нитей манны продолжают расти и могут достичь такой величины, что по виду и по цвету становятся похожими на сахарную вату, отсюда и пошло расхожее название растения - "сахарная вата".
6. Поцелуй перед вылетом
Если Бог нас видит, то самое малое, что мы можем для него сделать, это казаться забавными.
Мы с Лиз долго молча смотрели друг на друга. Она была розовой от смущения, облегчения, радости и беспокойства.
- Еще сюрпризы есть?
- Джим, я виновата. Нужно было предупредить тебя заранее, но послание от дяди Аиры пришло только ночью.
- Я хотела сказать утром, но… - Она удрученно покачала головой. - Я не знала как. Боялась снова обидеть тебя.
- Не имеет значения. - Я от души расхохотался. - Меня больше нельзя обидеть всей этой политической возней, всем этим дерьмом и сведением счетов.
Это не стоит беспокойства. Единственное, что отныне важно, это ты. И наши малыши. Пусть сражается кто-нибудь другой. Я закончил свою войну. Это лишь пустая трата энергии. Все равно ничего не изменится.
Я удивлялся легкости в голове и чувству облегчения. Огромный груз свалился с плеч. У меня кружилась голова, я был готов взлететь в воздух без всякого "Иеронима Босха"! Вся усталость, вся злость, все разочарования и страхи остались далеко внизу - как земля под нами. Я прислонился к переборке - пусть она меня держит. Чувствовал себя восхитительно пустым, и это было великолепно. Я был мягок, глуп и удовлетворен.
- Все действительно отлично, - заверил я Лиз. - Мои геройские деньки закончились. Впереди более важная работа.
Лиз подошла, прильнула ко мне, и мы, просто по-дружески обнявшись, стояли так долго-долго.
- По-моему, это самые геройские слова, которые ты когда-либо произносил, - прошептала она. - Я говорила сегодня, как сильно тебя люблю?
Я проверил по часам.
- Между прочим, с тех пор прошло уже два часа. Пора напомнить.