— Надо было дальше засидку делать. У холма. Говорила же, что, если он с запада придет, мне толком не прицелиться будет. А ты — подветренная сторона, подветренная сторона… — Прокомментировала соткавшаяся будто из ниоткуда, высокая и гибкая, затянутая в потертую арамидную ткань фигура и, приложив матово блеснувшие на свету стволы невероятно массивной, сверкающей хромом, украшенной гравировкой двустволки к виску вяло копошащейся в алом снегу твари, спустила курок. Снова грохнуло. Во все стороны брызнуло красным.
— А неплохо получилось. Я бы еще, конечно, навеску пороха увеличила, да боюсь пуля кувыркаться начнет. С другой стороны, может, круглые отлить попробовать, и пусть тогда кувыркаются, сколько влезет… — Задумчиво прокомментировала стрелявшая, критически оглядывая ружье, видимо, в поисках налипших на оружие брызг крови.
— Ну, и кто нам теперь заплатит? — С сомнением произнесла копающаяся в снегу в поисках потерянной меховушки девушка.
— А в чем проблема-то? — Стянув с головы вязаную шапку грубой вязки, женщина принялась неторопливо утирать испачканное кровью лицо.
На ее макушке затрепетал, быстро покрываясь инеем под напором ледяного ветра, упрямый ежик ярко-рыжих, напоминающих чем-то медную проволоку, волос.
— Нам за голову заплатить обещали, а ты ее разнесла. — Пояснила девушка, опуская прикрывающий нос и нижнюю часть лица шарф. — А целиком мы даже втроем эту тушу в поселок не утащим.
— Черт. — На секунду оставив свое занятие, рыжая обернулась к дохлому монстру и досадливо сплюнула. — Что-то я этот момент не продумала… Может, тогда лапы отрежем? Кстати, личико лучше прикрой — нос отморозишь… Он у тебя еще слабенький.
— Да? — Озадачилась девушка и, коснувшись подушечкой пальца, затянутого в тонкие нитяные перчатки кончика слегка курносого, покрытого задорной россыпью веснушек носика, со вздохом натянула на него шарф. — А почему он вообще вырос?.. Зэд ведь, сказал…
— Зелье Чистильщиков исправляет повреждения генной структуры… Даже врожденные и искусственно наведенные. Вернее, не поправляет, а перекраивает по своему разумению. Если верить слухам, они эту дрянь своим монахам-анафемам вводят… перед переделкой. Штука из разряда — либо станешь очень крут, либо сдохнешь. Очень жесткая культура, категорически противопоказанная даже тем, чей генокод на границе «желтой» зоны. И к счастью очень-очень редкая. Такое ни за какие деньги не купишь… — Рассеянно протянула внимательно вглядывающаяся в метель женщина. — Чистую этот коктейль из тебя, конечно, не сделал, скорее наоборот, но… Считай это бонусом к тому, что ты выползла с того света. Ты, кстати, не заметила, что немного подросла за последние пару месяцев? А что твои глазки цвет поменяли?.. А вот зубки — это уже перебор, учти: каждую неделю мучиться придется…
— Заметила… — Вздохнула девушка, и глянув на стоящую рядом подругу, поспешила сменить скользкую тему. — А что, все-таки, делать будем? Сама знаешь, лапы — не доказательство, да и их только три осталось. Четвертую, вон, в кисель разнесло… Слушай… ты что, опять, получается, промахнулась?
— Глаз только два дня как видеть начал, — пожала крепкими плечами продолжающая вытирать лицо охотница. — Бинокулярное зрение — это, конечно, круто, но… Я еще не совсем привыкла. А что лап три, так это даже лучше. Рога вон подберем, — с ухмылкой ткнув пальцем в сторону растекающейся под монстром кровавой лужи, женщина коротко хохотнула, — и скажем, что сразу двоих завалили, пусть двойную цену платит.
— Не поверят… — С сомнением почесала скулу девушка. — А чего ты его того… ну… молнией… или просто руками? Ты ведь, можешь… Или просто взяла бы и глаз зажмурила…
— Умная, да? — Возмутилась охотница. — Зажмурить… За сотню метров? Думаешь, я бы успела добежать? По такому снегу это, минимум, секунд семь-восемь. Да он бы тебя уже на куски порвал. А что касается молний — метель, влажность большая, сладенькая, тебя бы тоже, наверняка, задело. Да и далековато… Давай, лучше лапы руби, милая, а я покараулю пока. И запомни: двое их было… А то опять нальют тебе лишнего, и начнешь языком трепать…