Эша ненавидела этот период. Ее связь с титаном была глубоко личной. Беспомощность «Домине Экс Beнари» она переживала, как тоскующая мать, ребенок которой лежит в больнице. Она была титаном, а он — ею. Он был ее отцом, она — его матерью. Эти эмоции не поддавались разделению. Ее отношения с машиной представлялись сложнейшим набором связующих цепей, которые мог понять лишь тот, кто принадлежал к Коллегии Титаника.
После ремонта титанам предстояла установка оснащения для предстоящей битвы в соответствии с пожеланиями принцепсов и под наблюдением принцепсов-майорис и стратега Легио. Их реакторы разгонялись с эксплуатационной мощности до готовности к сражению. В это же время члены команды поднимались на борт, чтобы провести собственное тестирование и калибровку: под пристальными взглядами вездесущих техножрецов им дозволялась минимальная связь с машиной через БМУ. Конечно, для удовлетворения страстной жажды слияния экипажу требовалось нечто намного большее. К данному моменту сущность машины еще не до конца пробуждалась, а единение сознаний ослаблялось вмешательством наблюдающих приборов. Во всяком случае, у Эши этот мимолетный контакт только усиливал ощущение изолированности.
Только за двадцать четыре часа до окончательного приближения к Тете Гармона V жрецы провели финальные службы в честь духов машин, титаны получили полное благословение и на их пояса прикрепили почетные знамена. Человеческий контингент Легио присутствовал при этом в полном составе, и торжественная процессия двигалась по «Тантамону» от одного посадочного модуля к другому, потом перелетала на «Артемизию» и, наконец, на малые перевозчики, где собравшиеся офицеры и жрецы по тоннелям из хрупкого пластека перебирались между десантными капсулами. Другие Легио обладали тяжелыми транспортными звездолетами, сочетавшими в себе преимущества контейнерного десантного модуля и больших ангаров. Жречество Тигриса их не одобряло.
После благословения экипажи собирались в помещениях, где хранилось боевое снаряжение, неподалеку от посадочных трапов своих титанов. И ждали. И ждали. Их обтягивающие боевые костюмы для пребывания в пустоте были оснащены плечевой, спинной и нагрудной броней, к которой герметично крепились большие прямоугольные шлемы. Лицевые щитки из бронированного стекла позволяли видеть окружающее. В этих замкнутых тяжелых скафандрах шипел подаваемый кислород, попискивали приборы, свидетельствующие об исправности воздуховодов, и шумело дыхание их владельца, что отсекало бо́льшую часть звуков снаружи. В любое другое время Эша посчитала бы ощущение изолированности успокаивающим. Но перед началом битвы, без связи с «Домине Экс Венари», она чувствовала себя в ловушке. Каждый свист в воздуховоде костюма вызывал болезненные спазмы в руках и ногах.
Ожидая подключения, Эша заставляла себя смотреть наружу через визор костюма на окружающих ее шесть женщин, на более удаленный мир. В этот момент она чувствовала себя запертой, но не слепой. О многом говорили и вибрации корпуса звездолета. Обжигающая кожу боль подсказывала, что работает подъемник, доставляющий людей дома Прокон Ви к оборонительным позициям. Она ощущала обрушение пустотных щитов и лязг металла при замене их батарей. Стрекот стрельбы защитников сопровождало уханье крупных орудий, потрясавшее плоть корабля. Гулкие удары привели к предсказуемому нарушению ритма работы корабельных реакторов. А затем вибрации стали хаотичными, свидетельствуя о завязавшемся бое на поверхности космолета.
— Они начали без нас, — сказала Фенина Бол, одна из модератов-беллатус Эши.
Запрокинув голову, насколько смогла, она взглянула вверх, хотя смотреть, кроме потолка, было не на что, а битва велась как на верхней, так и на нижней поверхностях корабля.
— Мы дождемся своей очереди, — ответила Одани Джехан, вторая беллатус Эши.
Она во многом походила на свою сестру по крови Джехани, но быстрее начинала волноваться. Была ли эта черта обусловлена ее юностью или характером, Эта еще не разобралась: Одани относительно недавно стала членом экипажа.
Нефа Нен, третий оператор-оружейник, нервно рассмеялась.
— Помолчите. В ожидании и так нет ничего приятного, а вы только усложняете его. — Команда Йехи Йеха, модерата-прим, заставила всех замолчать.