Все же Бриэль пробирал холодный ужас, невыразимое чувство того, что на этой планете нечто идет совершенно не так.
— Что-то шевелится, моя госпожа, — предупредил адепт Сет, словно дав слово безымянному страху, гложущему самый край сознания Бриэль.
— Что ты чувствуешь, Сет? — спросила Бриэль, осматриваясь в поисках каких-либо признаков опасности. Квин приподнял болтер к широкой груди и приблизился к хозяйке на шаг.
— Я чувствую… плавящее пламя… это пламя — душа, оно почти угасло, однако отказывается умирать…
— Мне нужно немного больше, Сет, — отозвалась Бриэль, удержавшись от менее вежливого замечания. — Нам что-то угрожает?
— Что-то знает, что мы…
Прежде чем астропат смог договорить, вокс-канал вспыхнул жизнью. В уши Бриэль ворвался вой статики, затем его перекрыл голос Иоахима Хепа.
— …вход. Повторяю, мы нашли вход.
— Оставайтесь на месте, — ответила Бриэль, не совсем уверенная, расслышал ли ее Хеп сквозь мощные атмосферные помехи. — Квин, веди нас.
— Это свежее повреждение, Иоахим? — спросила Бриэль у советника. Несмотря на возраст, мужчина был почти так же высок и широкоплеч, как космический десантник. Она подождала, пока он рассмотрит гигантскую щель в подобном скале боку чужацкого сооружения, натренированным глазом отмечая каждую деталь.
— Я бы так сказал, мэм, — ответил Иоахим, не отводя взора от открывающегося перед ним зрелища. — Бури приближали это тысячелетиями, но само повреждение произошло лишь недавно.
Взгляд Бриэль передвинулся с советника на огромный пролом в гробнице чужаков. Будучи всего где-то в метр шириной, трещина тянулась вверх на расстояние, которое, наверное, исчислялось многими сотнями метров — или исчислялось бы, если бы не проклятые пропорции этой штуки. Бриэль подошла ближе, зная, что Квин следует за ней, не отставая. Она подалась вперед, чтобы осмотреть рваный край пролома и попробовать догадаться, что это за материал и что могло повредить его.
++Время, моя госпожа, — заговорил адепт Сет в мозгу Бриэль. — Единственная сила, способная навредить такой вещи, как эта — само время. ++
Бриэль подняла бровь и бросила косой взгляд на астропата, понимая, что он прочел ее лежащие на поверхности мысли. Она отвернулась и подошла еще ближе к поврежденной поверхности. На ней было видно, как она предполагала, следы ремонта — правда, в очень небольших масштабах. Возможно, это место может исцелять себя, раздумывала она. Возможно, именно это объясняет то, как оно могло выдержать разрушительные воздействия этого истерзанного бурями мира на протяжении столь многих эпох, проведенных в одиночестве.
— Пойдем, — сказала Бриэль, ступая в трещину прежде, чем Квин успел опередить ее.
Всего в нескольких метрах от входа Бриэль очутилась в полной темноте. Она остановилась, позволяя другим чувствам, кроме зрения, выйти на первый план. Расширив пределы восприятия, насколько было возможно, девушка попыталась определить, что находится вокруг. Она напрягла слух. Снаружи все еще бушевала буря, однако теперь ее вой был приглушен и далек. Также Бриэль слышала, как работают ребризеры ее спутников, и различала уверенную тяжелую поступь Сантоса Квина, который стремился обогнать ее и возглавить отряд на случай, если они встретятся с какой-то угрозой и хозяйка окажется в опасности. Бриэль наслаждалась темнотой еще миг, после чего протянула руку к механизму сбоку шлема и опустила поверх визора защитные очки. Гарнитура загудела, линзы со стрекотанием сфокусировались на том, что не могли разглядеть глаза Бриэль. Очки могли регистрировать множество волн в различных диапазонах и накладывали считанное изображение на зрение владельца.
Черноту сменило калейдоскопическое буйство цветов, подернутое зернистым «шумом». Бриэль подрегулировала устройство на шлеме, и изображение преобразилось так, чтобы она смогла его разглядеть. Вперед тянулся округлый туннель — в него только что вошли она и ее отряд. Она посмотрела назад, убедившись, что туннель простирается в обоих направлениях — очевидно, он шел перпендикулярно внешней стене, через которую они проникли внутрь, пройдя в трещину.