- О чем ты, черт возьми, говоришь? – спросил Кинан. Он смотрел то на Кирана, то на Митча, а я в шоке стояла рядом.
- Это ли не причина, по которой ты ненавидишь Джона так сильно, сынок? Потому что мой брат, - усмехнулся он, - запретил Софии сообщить о твоем исчезновении в полицию, так как они хотели защитить другого ребенка. – Митч смотрел на Кинана. – Внебрачного ребенка – ублюдка – которого она ему родила.
Бравада Кирана слетела, а Кинан замер, словно на него упала атомная бомба, Митч ошарашил нас всех этой новостью.
Они родные братья.
Вот черт.
Должно быть, он солгал. Он врал и до этого, чтобы получить то, что хотел. – Заткнись, Митч, - предупредил Киран.
- Когда София оставила меня, я проверил каждую больницу в поисках каких-либо ее признаков, поэтому, когда родился Кинан, это привело меня к ней. Вообразите мое удивление, когда я нашел ее вместе с моим братом, из всех мужчин она выбрала его. Я даже не знал, что они знали друг друга, но, видимо, он разнюхал все и решил сыграть в героя.
- Ты держал ее в заложниках, - вслух предположила я, вспомнив уволенную экономку. Все приобретало смысл. – Она больше не хотела оставаться с тобой, верно? Если бы она ушла от тебя, то это разрушило бы твои планы.
- Ты умнее, чем кажешься на первый взгляд, - хитро ответил Митч. Он снова посмотрел на Кирана взглядом, лишенным какой-либо отцовской теплоты.
- Скажи ему, Киран. Расскажи ему, как умерла София, потому что она хотела защитить тебя и этого маленького ублюдка. Расскажи ему, как ты убил свою мать. Вашу мать.
Кинан сделал угрожающий шаг в сторону Митча, но двое мужчин схватили его за руку. – Моя мама сбежала, когда мне было семь, - сказал он сквозь зубы.
- Племянник, удивительно, на что способны деньги – сочинили сказочку и напялили розовые очки. Точно также и я – последние десять лет играл в мертвеца.
- Ты лжешь, - захрипел он и повернулся к Кирану. – Киран, о чем он, черт возьми, говорит? Скажи, что он лжет! – Мое сердце разбилось при виде слезы на лице Кинана, которую он сердито вытер рукой. Киран стоял там, молчаливый и замерший. – Ты убил ее? Ты убил мою маму? – Киран молчал, но его пристальный взгляд был прикован к Кинану.
- Отвечай мне! – взревел он. Это был первый и единственный раз, когда я видела Кинана в таком состоянии, обычно он слыл шутником. Гадкая усмешка Митча нарушила наступившую тишину.
- Не сможет соврать. Он выстрелил ей прямо в голову и даже глазом не моргнул, - снова рассмеялся он. Секунду спустя, прежде чем кто-либо из нас успел отреагировать, Митч уже лежал на земле, а Кинан бил по его лицу, превращая его в кровавое месиво. Меня бросили на землю, повсюду полетели пули и пыль. Звук стрельбы оглушал, все мои чувства накалились, прежде чем долгожданная тьма окутала меня. Я больше не могла разобрать ничего и никого. Должно быть, фары автомобилей погасли, тьма и пыль смешались.
Где Киран?
Я не понимала, что кричу, пока кто-то не появился из ниоткуда и не зажал мне рот рукой. Когда я успокоилась, руку убрали, и я услышала шаги. Когда пыль осела, я увидела два больших тела, все еще лежащих на земле, под которыми расплывались лужи крови.
Глава Тридцать Вторая
Киран исчез. Я не видела его и не разговаривала с ним уже четыре дня. Я часто бывала в больнице, надеясь, что он будет там и заглянет к Кинану. После почти смертельной перестрелки Кинан перенёс операцию, но впал в кому из-за полученных травм. Получив шесть пулевых ранений в тело, одно из которых в области сердца, а другое вызвало коллапс одного из его лёгких – я не была удивлена.
Митч успел скрыться, пока двое мужчин разряжали обоймы в Кинана. Киран успел выстрелить в обоих – убив одного и ранив другого.
К сожалению, из-за того что Кинан пребывал в коме и наличие мёртвого тела, лежащего неизвестно где, мы не могли остановить город от разговоров. Слухи о том, что произошло в понедельник вечером, быстро распространились, и к пятнице я уже была более чем счастлива запереться на следующие два дня.
Единственная часть ночи понедельника, о которой они умолчали, была моя роль в перестрелке. Киран позвонил Квентину, который ждал неподалёку, чтобы отвезти меня домой до приезда полиции.
В первую ночь я изо всех сил старалась остаться дома одна, но мысль о том, что Митч всё ещё где-то там, не давала мне покоя. Моя нервозность превратилась в страх, а страх – в паранойю. Каждый звук, который я слышала, означал, что Митч идёт за мной. Он был за каждым углом. Вскоре я уже боялась собственной тени. Уиллоу знала всё о произошедшем в ту ночь, и после того, как уговорить меня вызвать полицию не удалось, она убедила меня остаться с ней.