Моё сердце замерло при виде его. Прошла всего неделя, но из-за беспокойства и того факта, что я скучала по нему, мне казалось, что прошло гораздо больше времени. Я ускорила шаг, чтобы добраться до него прежде, чем он снова исчезнет, и как только я вошла в круг, Хлоя Ньюман, одна из черлидерш, бросилась в его объятия и, что ещё хуже… он поймал её.
Я стояла и смотрела на них. Боль привела меня в чувства, и я умерла внутри. Но когда я увидела, как его руки ощупывают её задницу, я забыла о боли и позволила своему гневу взять верх. Не успела я опомниться, как мои руки уже вцепились ей в волосы, и она повалилась на землю. Толпа взорвалась хаосом, когда я вскочила на неё и занесла кулак назад. О, вам лучше поверить, что я стремилась к её идеальному маленькому носу, но моему кулаку не суждено было соприкоснуться с её лицом. Моя рука была схвачена, и меня дёрнули вверх, прямо в твёрдую грудь.
- Что ты делаешь, Лэйк? – спросил Киран нейтральным голосом. В его голосе звучала скука.
- Что я делаю? Что ты делаешь? – закричала я и отстранилась от него, мне было всё равно, что я могла выглядеть и звучать как баньши. Что он со мной делает? – Ты исчезаешь на несколько дней, и в первый раз, когда я вижу тебя, то нахожу тебя мацающего руками ближайшую шлюху? – упомянутая шлюха уже сбежала со своим отрядом шлюх.
- Это не так уж и важно.
- Черта с два, придурок.
Знакомый пылающий взгляд его глаз вернулся, и вена на его виске снова начала пульсировать.
- Пойдём. – Он ушёл, полагая, что я последую за ним. Я так и сделала. Я последовала за ним в один из пустых классов, где раньше хранились дополнительные парты.
- Где ты пропадал? – спросила я, когда он пристально посмотрел на меня своими чёрными глазами. Я так давно не видела его таким, что почти забыла о его свирепости.
Он глубоко выдохнул. – Послушай, мне очень жаль, что я исчез. Как твои дела?
- Зла и даже не знаю… может быть, обижена? Где ты был?
- Мне пришлось кое-что выяснить.
- Но как ты мог вот так оставить Кинана одного?
- Он не в безопасности, пока мой отец там, и у него есть Джон.
- Но ты ему тоже нужен, ты же его бра…
- Не надо, - отрезал он. – Не говори так. – В его голосе безошибочно угадывалась боль. Я могла только догадываться, каково было Кинану, когда он узнал об этом. Однако в тот вечер Киран не выглядел удивлённым.
- Ты знал всё это время?
- Да.
- Откуда? – недоверчиво спросила я.
- Я видел её фотографию на ночном столике Кинана в тот день, когда Джон привёз меня домой. Он сказал, что она его мать. – Киран сглотнул и глубоко вздохнул, но не продолжил.
- И что же они заставили тебя сделать? – я не сочла нужным вдаваться в подробности. Между нами стояла только одна вещь. Он пристально смотрел на меня, но я не собиралась отступать снова.
- Думаю, это уже не имеет значения. – Его тон был безутешным, и мне стало интересно, что он имел в виду. – Я впервые убил за них, когда мне было шесть лет.
- Как же так? Ты был так молод.
- Просто удивительно, на что ты способен, когда умираешь с голоду и не знаешь выхода. Они использовали всё, что могли, чтобы контролировать нас. Вскоре я перестал замечать голодные боли или жажду, а шрамы зажили ещё до того, как я узнал, что они вообще есть.
В моей голове крутилось так много вопросов, но я не хотела прерывать его. Он смотрел куда-то вдаль, и всё его тело было таким неподвижным.
- Они начали моё обучение с малого. Сначала они хотели наказать других детей, пока я не стал взрослым. После двух лет убийств я стал одним из лучших среди них. Я был грёбаным восьмилетним ребёнком. Я перестал думать и чувствовать. Это поддерживало во мне жизнь.
- Это не жизнь, - возразила я.
- Откуда тебе знать? – спросил он со злостью, и я поняла, что он прав. Я даже не знаю – я просто судила. Похоже, у него не было выбора.
- Мне жаль. – Он кивнул и продолжил:
- Она пришла посреди ночи, как плохой грёбаный сон – совсем как ты, только ты была гораздо реальнее. Я неделями не обращал на неё внимания, пока её без конца избивали. Она была такой маленькой и такой невинной. Я думал, что она слаба, когда не делает того, что ей говорят. Однажды, наверное, голод пересилил её страх, потому что один из курьеров поймал её, когда она рылась в мусоре в поисках еды, и избил. Он так сильно избил её в тот день, что я, наконец, сделал то, чего не должен был делать.
- Что ты сделал? – спросила я, борясь со слезами из-за картины, которую он нарисовал с маленьким, беспомощным ребёнком.
- Я остановил его от того, чтобы он ударил её по голове каблуком сапога, как будто она была ничем. Два года работы пошли насмарку из-за одного неверного шага. Я до сих пор не пожалел об этом, по крайней мере, не сразу. После этого она прижалась ко мне и смотрела на меня как на своего защитника. Каждый день я терпел её побои и свои собственные, и часто был слишком слаб, чтобы совершать какие-либо убийства, поэтому они становились всё более жестокими. Через некоторое время я начал её ненавидеть. Я винил её за то, что она снова сделала меня слабым, когда всё, чего она хотела, это чтобы я заботился о ней. Я не хотел этого делать, поэтому не знаю, почему помог ей. Я просто сделал.